В львиной шкуре 4

Короче, место подобрали. Затем «полководцы», прошедшие суровую школу армейской жизни под личным присмотром товарища маршала, стали прикидывать, как лучше расположить свою армию? Лёгкая конница Мехмед-бея и бывшая касимовская, насчитывали по пять тысяч всадников. Кирасиры принца — пятьсот человек. Два стрелковых полка — тоже по пятьсот человек, как и артиллеристы, имеющие в наличии шестьдесят орудий. Сорок из них являлись лёгкими полевыми пушками, имеющими калибр в сто миллиметров. Остальные двадцать представляли из себя осадные мортиры калибром в триста миллиметров. Первые метали ядра более чем за километр, а картечь до трёхсот метров. Мортиры же били только ядрами, но при желании могли и россыпью шмальнуть. Правда, после осады Коньи для мортир практически не осталось чугунных ядер. Сейчас на скорую руку делали каменные шары, а для «россыпи» и щебень сойдёт. Главное, порох имелся в достаточном количестве. Итак, подсчитав всю «наличность», решили поступить следующим образом… По двадцать полевых пушек установить ближе к флангам, соорудив для них неприступные для конницы флеши ромбовидной формы. Но на краях флангов должны оставаться проходы шириною по триста метров. Для чего? Во-первых: через них будет «убегать» своя лёгкая конница, заманивая противника под картечный огонь. Во-вторых: это позволит распылить силы неприятеля. Все через узкий участок не полезут, а предпочтут его обойти. Однако атакующие в обоих случаях получат по хорошему заряду в бок. Рассеянного и дезорганизованного врага уже легко может контратаковать «убегающая» конница. Дальше… Оба пехотных полка встанут на пятьсот метров в стороне от флешей, то есть ближе к центру поля, а так же на пятьсот метров вглубь от них. Расстояние выбрано с таким учётом, чтобы случайно не задеть огнём своих воинов. Глядя сверху на флеши и пехотные полки, получалась правильная трапеция, перевёрнутая вверх ногами. Такое расположение позволяло удерживать фланги, особенно при поддержке лёгкой конницы. Открытым оставался лишь центр шириною в километр. Если кто вздумает через него ломиться, то пехотные полки мушкетным огнём слегка пощиплют ему бока, а в лоб будут бить мортиры. Вначале ядрами. Если же враг всё-таки доберётся до них, то придётся гасить его щебнем. В крайнем случае, помогут кирасиры, стоящие прямо за мортирами. Их держали, как стратегический резерв. Когда план был составлен и принят, стали увещать командиров лёгкой конницы, чтобы в случае контратаки они не увлекались. Враг-то ведь тоже может сперва отступить, а затем резко развернуться и так дать по рогам, что мало не покажется. Короче, объяснили им, дальше какой линии продолжать контратаку не стоит, если хотят дожить до победы. Так же обсудили различные сигналы, например, сигнал к общему наступлению, если Аллах предоставит такую возможность…

Армия принца, отправляясь к месту предстоящей битвы, увела из города много местных жителей. Солдатам предстояло воевать. Если они перед боем будут заниматься возведением фортификационных сооружений, то сил для битвы не останется. Поэтому требовалось помочь своим «защитникам». Пришлось помогать. А куда денешься под дулом пистолета? Весь день и часть ночи, бедные людишки, при неусыпном присмотре солдат возводили укрепления, а так же маскировали их (зачем раньше времени обнаруживать себя?). С рассветом же они поспешили уйти в город, так как долина перед ними стала заполняться воинами шехзаде Шахиншаха. Надо сказать, что войско султанского сынка единообразием не отличалось. Янычар, вооружённых примитивными аркебузами, было не больше пятисот человек. Ещё две с половиной тысячи азапов (лёгкая пехота) имели луки и арбалеты. Копейщиков-ополченцев насчитывалось четыре тысячи. Потом шли сипахи в количестве пяти тысяч всадников. И больше всего явилось акынджи (лёгкая иррегулярная конница), аж целых восемь тысяч воинов. Артиллерия отсутствовала. С одной стороны её побоялся давать Баязид II, нежелающий оставлять столицу в такое неспокойное время без весомого аргумента. С другой стороны сам Шахиншах не хотел обременять себя тяжёлым грузом, из-за которого его войско двигалось бы намного медленнее.