В львиной шкуре (продолжение - 2)

Боярин Яков Захарьевич Кошкин-Захарьин строителям не мешал, лишь всё аккуратно записывал, чтобы потом доложить Великому князю. А ещё принялся рьяно заниматься поборами, стараясь под разными предлогами выудить у местных охотников побольше мягкой рухляди, зная, что русичи дадут за неё хорошую цену. Из-за этого вошёл в конфликт с монастырской братией. Тем очень не понравилась его активная деятельность, поэтому они старались учинять мелкие пакости. Только в результате больше страдало строительство крепости. В попытках засунуть свой нос в каждую щель и выяснить: что, да как, да почему — они тормозили любое маломальское дело. Это монахи в первое лето не смогли толком объяснить, как сильно по весне разливается река, каждый раз сомневаясь в собственных же словах. Поэтому многие начинания перенесли на следующий год.

Руслан Шамов, оценив имеющийся результат, договорился со строителями, чтобы они поработали ещё годик. Ради этого он выделил свои собственные деньги Афанасию Никитину, который уже месяц, как дожидался в Архангельске корабли из ЮАР. Адмирал попросил купца снабжать рабочих всем самым лучшим и необходимым. Тогда Никитин тоже принялся упрашивать дона, чтобы и других помощников не забирал. Дел много, а сделано — мало. Завод на Емце только-только начал давать продукцию. Вокруг него построили деревянный острог, который планировалось со временем заменить каменным, но умелых специалистов ещё катастрофически не хватало. Поэтому адмирал согласился с доводами купца — отложить возвращение моряков на год.

А ещё оставались люди в Москве. Прежде чем убыть на родину, они должны были ввести в курс дела прибывших им на замену специалистов. В Звёздном подготовили три десятка человек, которым в течение пяти лет придётся заниматься делами Южной Империи в Москве. Среди них два радиста, пять специалистов по строительству, два врача, десяток солдат охраны, три сотрудника безопасности, пять торговцев, три агронома. Все приехали с жёнами — требовалось обжить громадное подворье. Ко всем этим людям следует добавить книгопечатника, которого Константин обещал Ивану III. Звали его Модест Фихте.

В общем, уплывать Руслану домой выпало сильно налегке. Из людей обратно никого не забирали, даже переселенцев не было, правда, Афанасий Никитин обещал, что в следующем году будут обязательно. Плюс ко всему, сильно опустели трюмы кораблей. Фёдор Васильевич Курицын вёз в Москву богатый груз… Листовую медь, первоклассную сталь в брусках, сахар, специи, мыло, бумагу. Вдобавок к этому две тонны серебра в слитках, сто килограмм золота, порох, свинец, олово, рулоны разноцветного щёлка и пятьсот листов оконного стекла размером тридцать на пятьдесят сантиметров. А ещё тридцать тонн всевозможного груза должен был доставить в Москву Афанасий Никитин. Оно предназначалось для русичей.

Что же адмиралу доставалось взамен? Порадовало большое количество меха, который сортировали в бочки. В каждую помещалось от трёх до двенадцати тысяч шкурок. Всё зависело, от того, кому они принадлежали. Беличьи были самыми мелкими. Кроме мягкой рухляди увозили бочки с поташом, икрой, мёдом и воском. Потом шли тюки с пенькой. В принципе, весь этот товар особой тяжестью не отличался, даже не смотря на то, что его дополнили семенами и саженцами различных растений, например мешки с желудями и шишками. Это уже свои выполнили задание министра сельского хозяйства. Ну, и конечно, был пополнен запас продовольствия, после чего корабли покинули гавань Архангельска и отправились домой.

Возвращались нигде не задерживаясь и через Атлантический океан. Между островами Кабо-Верде и Мавританией встретили три португальских каракки. Направлялись они в сторону Гвинеи. Пока "Сокол" оберегал "Три розы" и контролировал окрестности, "Кречет" атаковал непрошеных гостей. Не смотря на наличие пушек, оказать какого-либо серьёзного сопротивления они не смогли, что позволило кораблям ЮАР значительно пополнить свои трюмы разнообразным товаром и новыми рабами. Опустошённые каракки аккуратно пустили на дно. Чтобы ими управлять — не хватало людей, да и большой ценности они не представляли. Как выразился адмирал: "Мне такие галоши ни к чему". Матросы дружно согласились. 28 декабря 1477 года русичи вернулись в Звёздный.

В апреле следующего года Даниил Змееловцев повёл караван из шести судов уже без адмиралов. "Слон" и "Носорог" служили в качестве конвоя для четырёх торговых дау. Первые остановки произвели в Нигерии и Гвинее, где обновили гарнизонные составы Юрьевска и Троицка (так назвали форт в Нигерии), а так же забрали из крепостей всё ценное, что там накопилось. После чего два торговых дау пошли обратно в Звёздный. Пока основная часть каравана делала остановки, "Слон" под руководством капитана Носорогова отправился в Алжир. Требовалось навестить Шерифа, подкинуть кой-какого товара и обменяться новостями. Оставшиеся три судна, шедшие в Архангельск, он догнал на широте Лиссабона. Правда, держались корабли русичей подальше от берегов Европы, чтобы не быть замеченными, а Гибралтар старались проходить ночью.