В магической тени

   Слегка придушив, чтобы не издала ни звука, но и не умерла, брыкающуюся хрипящую гоэту за шкирку подняли над полом и самым грубым образом обыскали, забрав не только оружие, но и деньги, и медальон, и накопитель. Словом, абсолютно все вещи.

   - Я те отучу сопротивляться, сучка!

   За угрозой последовало действие - увесистая оплеуха, и гоэта снова полетела на пол, больно ударившись о порог подбородком. Неизвестный пнул её в живот, заставив непроизвольно сжаться в комок, и щёлкнул огнивом.

   - Она-она, так что давай кончать.

   Как это, кончать? Её что, убьют?

   Внутренности болели, шея ныла, голос не возвращался, вместо него получился какой-то писк, да и тот причинял мучения. Молчать было безболезненнее.

   Один из мужчин в безликой одежде склонился над ней, приподнял голову и накинул на неё мешок.

   Дышать стало практически невозможно, панический ужас наполнил сознание.

   Руки связали за спиной, пинком подняли на колени, взвалили на плечо и куда-то понесли.

   Эллина задыхалась. Пробовала брыкаться, но быстро поняла, что этим делает себе только хуже. То ли похитители, то ли убийцы с ней не церемонились, щедро награждали ударами. Сразу, без словесных оскорблений. Каждый такой удар заставлял глотать воздух ртом, а его и так катастрофически не хватало. И гоэта затихла, смирилась.

   Скрипнула дверь, стало холодно - значит, они на улице.

   Её некоторое время несли, а потом бросили в снег.

   Падать было мягко, гораздо приятнее и безопаснее, чем на пол, зато одежда стремительно намокала, а стужа проникала сквозь ткань.

   "Да какая разница, - подумалось гоэте, - я всё равно задохнусь. Видимо, они оставят меня умирать в сугробе. Для верности ещё и закопают".

   Но её не закопали.

   Верёвку, придерживающую мешок, ослабили, и Эллина, закашлявшись, радостно вдохнула в себя морозный воздух.

   - Слушай, давай её всю в мешок запихнём - так удобнее. И никаких вопросов.

   Предложение было мгновенно исполнено.

   Гоэта снова увидела окружающий мир, ночь, лес, снег и двух мужчин, которые, судя по всему, были либо разбойниками, либо наёмными убийцами. Один, приставив тесак к горлу жертвы, караулил, другой направился в ближайший овраг.

   - Я вам ничего не сделала, давайте решим дело миром, - Эллина с мольбой смотрела на разбойника, но ни один мускул не дрогнул на его лице. - Я заплачу, я расписку напишу...

   - Да за тебя уже написали, детка, кончай скулить, а то прямо тут пристукну.

   Второй разбойник вернулся с мотком верёвки и большим мешком, вроде того, что использовали торговцы.

   Бесцеремонно разорвав гоэте рубашку, похитители соорудили из куска материи кляп и запихнули в рот жертве. Как женщина она их не интересовала, да и вряд ли в их глазах являлась, так что её сразу связали, исключив возможность малейшего движения, и засунули в мешок. Дышать позволили, сделав ножом примерно посредине небольшую прореху.

   Избитое тело болезненно отреагировало на бросок на конскую спину, но гоэта никак не могла выразить свой протест. Да и количество воздуха не располагало к резким движениям: его, как известно, при них расходуется намного больше, чем в состоянии покоя.

   Мысль о том, что её труп найдут, возможно, уже изглоданный волками, делала положение удручающим. Медальона нет, маги узнают обо всём от соглядатая - а как и когда он им сообщит? Поисковое заклинание даёт расплывчатые координаты, так что шансы выжить минимальны. Их вообще нет - волшебники банально не успеют.

   А её всё же обглодают не волки, а рыбы - раз мешок, то будут топить. Река рядом есть, прорубь тоже найдётся. Легко и просто.

   Этого она когда-то боялась - казни через умерщвление водой, это с ней и произойдёт. Круг страхов замыкается, мысли материализуются.

   Глава 16. Зверь.

   Гланер, морщась, обрабатывал рану. К счастью, кинжал Байды прошёл по касательной, не причинив особого вреда, хотя и вызвал поверхностное кровотечение, но его вред заключался в другом - яде. Сильный яд, который должен был убить его, но не убил.

   Тогда, когда за доли мгновения до гибели, та девушка ударила гоэта ножом, он сразу почувствовал, что что-то не так. Поэтому Гланер не стал тратить время на обыск Байды и поспешил воспользоваться артефактом перемещения.

   Через пару минут появилась сухость во рту, закружилась голова, и гоэт понял, что дальше медлить опасно. По ряду симптомов сумев частично определить примерный состав яда, он дрожащими руками приготовил противоядие. Оно притупило действие отравы, позволило хоть как-то двигаться, а не лежать пластом.