В мареве Атолла

— А… а… капитан Делонг! Как поживает «Майя»? Храбрые мужчины погубили беззащитную женщину и страшно восхищены своей отвагой? И неужели вам ни капельки не стыдно? — Она насмешливо выговаривала Делонгу, а тот, прижав руку к сердцу, тщетно пытался вставить хотя бы слово.

Сжалившись над ним, адмирал, слегка отстраняя, положил руку на его плечо.

— Капитан Делонг ни в чем не виновен, Ивонна. Он только выполнял мои приказания. А что касается «Майи», то исполнилась судьба и прошли глаза «Майи», и небо над нами проясняется.

— Простите, товарищ адмирал, — покраснела девушка, срочное сообщение. Переключаю на «Даруму» лейтенанта Паркера, патрульного экваториальной эскадрильи.

Экран на мгновение померк и снова засветился. Напряженное лицо пилота с капельками пота на лбу появилось в его глубине. Легкий разведывательный самолет-амфибия лежал на волне, развернувшись к ней носом. Медленные, тяжкие, словно маслянистые, волны, как будто убаюкивая, покачивали амфибию.

— Товарищ адмирал, в моем квадранте положение угрожающее. Температура воздуха 27, воды 29 градусов по Цельсию. Достаточно взмаха крыла бабочки, чтобы равновесие атмосферы нарушилось и начался циклон. Первые вихревые образования удалось локализовать, но энергии моего гравитационного генератора надолго не хватит, и не пришлось бы мне спасаться позорным бегством. Спутник «Пассат» в соответствии с прогнозом Всемирной службы погоды обнаружил появление конвекционных ячеек в грозовых облаках над архипелагом Туамоту.

— Хорошо, Паркер! — быстро ответил Родионов. — Сообщите контрольные параметры — температуру, влажность, давление — на кибермозг «Дарумы». Продолжайте патрулирование. Направляю в ваш квадрант «Таити» и «Кижи».

— Делонг, передайте распоряжение на лодки.

Отсалютовав флагману, лодки медленно развернулись и на волне бегущего гравитационного поля понеслись к горизонту.

— Ну вот, Ларсен, ты словно накликал бурю, — сказал адмирал. — Очередная прелестница зашевелилась в своей колыбели. Но ее утешат другие, а нам, пожалуй, нужно будет задержаться. Я вижу, однако, в эскадре подобрались сплошные поэты. Может быть, это условие приема в ряды штормового патруля и моряки проходят специальные тесты? «Взмах крыла бабочки»! Великолепно сказано, черт возьми!

— Ваша собственная формула — «Прошли глаза Майи», — улыбнулся Ларсен, — право же, удовлетворит самым строгим поэтическим канонам.

— Что ж, формулы древних индийских мудрецов до сих пор поражают силой и глубиной мысли и чувства. Исполнились неотвратимые предначертания, необратимые веления судеб, прошли глаза «Майи»!..

— Товарищи капитаны, поднимите метеоразведчики и проконтролируйте потенциально угрожаемые квадранты. Свяжитесь со всеми экваториальными спутниками. Сейчас сезон ураганов, и об этом нельзя забывать. Повторения операции с «Майей» не должно быть!

— Есть, товарищ адмирал! — в один голос ответили капитаны. Родионов уловил их избыточную готовность, но только прищурился на мгновение и продолжал: — Мы и так пошли на непозволительную роскошь — свертку пространства. Космический Центр расценит это как дерзкое покушение на свою монополию. Практически это то же самое, что запустить звездолет. А ведь давным-давно они стартуют только с лунного космодрома.

— Товарищ адмирал, — раздался озабоченный голос дежурного офицера из микрофона, — вас вызывает командующий флотом.

— Переключайте на мостик.

— Есть.

Медленно, словно с тяжким усилием поднимаясь из неведомых глубин, на экране видеофона появилось лицо командующего. Он всмотрелся и, приветственно кивнув, укоризненно сказал:

— Иван Арсентьевич, я вижу, ты весьма последовательно выходишь за пределы системы метеофлота. Космический Центр только что предпринял демарш по поводу Майи. Удовлетворения он не требует, но объяснений ждет. Что я должен сказать? Что ты действовал в соответствии со своей обожаемой теоремой Гёделя — решать задачи метеофлота с позиций более широкой системы?

— В соответствии с обстановкой, Патрик, — напряженно ответил Родионов. — Но, может быть, это заставит Центр побыстрее пустить в ход свою систему.

— Да, разумеется, — согласился командующий, устало проведя рукой по лицу, — меня в этом убеждать излишне.

Родионов невольно наклонился к экрану, и командиры кораблей, стоявшие поодаль, увидели, как адмирал словно осунулся на мгновение.

— Патрик, наверно, мне стоит сейчас вернуться в штаб и помочь тебе в дипломатических переговорах с Космическим Центром. А потом — Атлантика.

Через тысячи миль океанских пространств они взглянули друг на друга и, словно все волны и бури, все дальние горизонты в их жизни и тающие облака в высоком небе, и яростные солнца, и нависшие над миром звезды прошли перед ними.