Петров еще раз оглядел комнату Полины. Сколько здесь аппаратуры! Он-то думал раньше, что бесконечные шкафы и буфеты скрывают столовые сервизы, а это, оказывается, приборы. Причем среди них есть такие, о назначении которых Петров может только догадываться.
Петрову все еще жаль было расставаться с мыслью, что контакт — это небывалое по значению событие — все-таки был. Но Петров уже понимал, что контакта не было.
Как не было и его дороги домой, хотя он и пережил все так ярко, так отчетливо. Но если приглядеться, то и стереотипно. От Полины Петров всегда уходил одинаково, с одними и теми же размышлениями.
— Очень ловкая мистификация! — громко сказал Петров. — Как ты назвала свое изобретение? — Петров поднял с пола браслет, покрутил его в руках. — Вариатор контакта?… По-моему, вариатор — неплохое название, а, Полина?
Полина вошла в комнату, неся поднос с напитками.
Петров положил браслет, взял с подноса высокий стакан с соком, отпил глоток.
— Ну, так что же ты молчишь, почему не хвастаешься, как пришла к мысли создать эту конструкцию? Во всяком случае, должен тебе сознаться, что в реальность происходящего веришь стопроцентно. Да и среди тысячи вариантов контакта мне и в голову не пришел вариант обычного туризма.
— Тебе многое не приходит в голову, Петров.
Петров снисходительно улыбнулся: надо признать, что Полина сегодня продемонстрировала свои способности блестяще. Пусть поторжествует.
— Смоделировать хотя бы одну неучтенную возможность контакта — уже хорошо. Но ведь твои приборы, насколько я понимаю, могут моделировать ситуации до бесконечности?… Значит, и в дальнейшем их можно использовать?
— Наверное, но только вряд ли в этом будет необходимость…
— Разумеется, необходимость есть.
Менторским тоном Петров принялся доказывать Полине все преимущества ее изобретения. С женщинами всегда так: им мало похвалы и одобрения, им нужны бесконечные похвалы и безудержное одобрение. И Петров не скупился.
Но Полина вдруг перебила его, резко и решительно перебила:
— Ты ошибаешься, Петров. Нет такой необходимости!..
— Но почему, Полина?…
— Потому что! Потому что твои парапы, Петров, это я…
Стакан с напитком завис в воздухе.
Немыслимо!.. Чудовищно!..
— Полина, ты говоришь ерунду!..
— Не называй ерундой то, что тебе не нравится, во что ты не хочешь верить, — холодно ответила Полина. — Дни, ночи, недели, месяцы, — годы — десять долгих лет я была без тебя, Петров. Ты был, и тебя не было… Ты без конца твердил о какой-то там самоотверженности. Я же, кроме отверженности, не испытывала ничего. Ты отвергал меня — день за днем, год за годом отвергал…
— Из этого еще ничего не следует.
— Для тебя. А меня изводило одиночество. Я так мучилась им, что единственной моей целью стало — найти путь к тебе, Петров. Путь был один — твоя работа. Она должна была стать и моей тоже. И стала…
Петров вспомнил, как Полина предложила ему свою помощь, как он не вдруг, а тщательно взвесив все «за» и «против», принял. Полину в лабораторию.
— Выходит, тебя не интересовали проблемы нашей лаборатории, тебя интересовал я?…
— Догадлив, — усмехнулась Полина. — Но не волнуйся, скоро меня заинтересовали и проблемы. Помнишь, когда-то давно мы гуляли по берегу реки?
— Да, гуляли.
— И увидели лодку с гребцом, прямо на наших глазах появившуюся из-за поворота?
— Нет, не помню.
— Зато я запомнила. Что мы с тобой знали об этом гребце? Откуда он плыл и куда? Давно ли за веслами или только что взялся за них?… Сначала я даже не поняла, почему эта лодка так застряла во мне, какое она имеет отношение к моим переживаниям. А потом меня озарило: если немного поработать, может быть, удастся войти в один из каналов связи с тобой так, чтобы создалась полная иллюзия внеземного происхождения сигналов. Никогда я не работала так напряженно и весело. Я ведь не планировала ничего серьезного — так, легкий розыгрыш, шутка, в которой я намеревалась тут же сознаться, если мне удастся остаться неразоблаченной…
— Но не могла же ты все это создать одна? — Петров обвел рукой комнату.
— Нет, конечно. Но ты сам ходатайствовал о том, чтобы мне разрешили дополнительную работу на дому. А мое положение в лаборатории позволяло мне обращаться за помощью к любому из наших сотрудников, и мне охотно помогали.
— Значит, о шутке знаешь не только ты?…
— Не пугайся, Петров. О шутке знаю только я, и больше никто. О шутке, которая стала трагедией, потому что уже после первого переданного мной сигнала я поняла, что не смогу остановиться. Мне было интересно наблюдать за тем, как ты расцветаешь, как ты радостно возбуждаешься всякий раз, когда парапы — а точнее, я — проявляют себя. И вот уже три года, как ты живешь одними парапами, Петров. Живешь мной…
Петрова передернуло:
— Ты довольна, не так ли?
— Нет, Петров, я НЕдовольна…