В мире фантастики и приключений. Выпуск 3. 1964 г.

В наушниках были слышны лишь невнятные хрипы. Я до предела увеличил мощность двигателя и, рассекая мягкую ткань облаков, устремился вперед, продолжая кричать и звать Конда. Вскоре показался мыс, его каменистые берега окаймляли белые хлопья пены, мрачные, неприступные утесы нависали над тяжелыми свинцового цвета волнами. Монолитная каменная стена разрывалась узкой расщелиной, далеко уходящий вглубь, — это было ущелье. Я уменьшил обороты и нырнул в его полумрак, летя по возможности ниже, почти задевая разбросанные по дну каменные глыбы, между которыми стремительно несся ревущий поток.

— Конд! Конд! — продолжал звать я. Он был где-то поблизости. Это я знал, так как хрипы в наушниках становились все громче и громче. И вдруг я услышал, как Конд выругался. На радостях я выписал в воздухе такую фигуру, что чуть не разбил себе голову о камни, едва успев сделать разворот в каком-то метре от покрытой зеленым налетом стены. И почти сразу после этого поворота я увидел его.

Конд лежал у самой воды. На шлем скафандра летели брызги от прыгающего между скал бурного потока. Руки Конда раскинулись так же беспомощно, как рукава скафандра, брошенного на полу Торном, а ноги и нижняя часть туловища не были видны — они скрылись под грудой камней. Я опустился около Конда, осторожно стер рукавом с лицевого щитка налетевшие брызги. Глаза у него были закрыты, рот перекошен гримасой нестерпимой боли. Я тихонько позвал его:

— Конд…

Веки у него дрогнули, медленно поднялись, глаза встретились с моими, но в его взгляде отражалась только боль. Конд не видел меня. Я покосился на груду камней, придавивших ему ноги. Даже под страхом смертной казни я не смог бы разобрать этот завал, но есть чувства неизмеримо более сильные, чем страх. Мне до сих пор непонятно, как я тогда справился с этой нечеловеческой работой. Конд застонал. Я бросился к нему и заглянул в лицо. Глаза его были открыты, теперь он видел меня.

— Антор… — шевельнулись его запекшиеся губы.

— Да, я здесь…

— Ан… не уходи… дай руку… вот так…

Он замолчал, даже дыхания не было слышно. Я посмотрел на ту часть тела Конда, которая только что была завалена камнями, и понял, у него теперь нет ног, материал скафандра в этом месте был неестественно плоским. Там под прочной тканью находилось бесформенное месиво из мяса, крови и костей. Нужно было что-то срочно предпринимать… Я осторожно высвободил руку и почувствовал, как Конд сделал слабую попытку задержать ее в своей. Он был жив. Я увеличил подачукислорода и под тканью его скафандра нащупал инъектор. Хрупкий прибор, к счастью, оказался цел. Непослушными руками мне кое-как удалось ему ввести дозу окта, затем я выдернул предохранитель KM, — это все, что можно было сделать на месте. Препараты, по-видимому, оказали свое действие, Конд глубоко вздохнул, и я снова услышал его голос:

— Антор… ты здесь?

— Здесь, Конд, тебе лучше?

— Не знаю… кажется… Ты не уйдешь, Ан?

— Нет.

Я лихорадочно соображал, как мне доставить Копда на «Эльприс». Поднимут ли крылья нас двоих?

— Антор, а где остальные? Торн жив?

— Жив.

Если даже крылья поднимут, то мне не удержать его на руках.

— Я успел оттолкнуть его, Ан, он упал в воду, а камни на меня, его понес поток, я видел… Вы его вытащили?

— Вытащили.

Я подошел к большому камню, который на глаз был явно тяжелее Конда. «Болван, надо было идти сюда вместе с Кором, но я же думал…» Обхватив камень руками, я включил двигатель и почувствовал, как ноги отделяются от земли. Значит лететь вдвоем можно.

— Антор!.. Где же ты? Не уходи, ты уходишь!..

— Нет, Конд, мы сейчас вместе полетим на корабль.

Я подсел к нему и взял его руки. «Как же быть, чем привязать его?» Дыхание Конда опять сделалось слабым, и он уже не говорил, а шептал:

— Антор… не надо на корабль… я знаю… это все… я останусь на… Арбинаде… как Скар… здесь будет много наших…

— Не говори ерунды, мы полетим вместе…

— Нет, дружище, ты… ты… ты слушаешь меня?

— Слушаю, Конд, — ответил я и тут заметил длинный гибкий стебель, висящий высоко над моей головой.

— Ты, может быть, вернешься на Церекс… там… у меня есть сын…

— У тебя сын? — повторил я и подумал: «Надо будет срезать этот стебель, может быть, он выдержит».

— Да, сын… я знаю, у тебя с Юрингой не будет сына… так позаботьтесь о моем… ты обещаешь?

— Обещаю, — я наклонился над Кондом и посмотрел в его бледное лицо. Он, наверное, потерял много крови. Губы его продолжали шевелиться:

— Он живет в Эрзхе… зовут Элс… генетический знак его… ты найдешь его среди моих вещей.

— Хорошо, Конд, я сделаю все, если тебя не станет, а сейчас потерпи…