В мире фантастики и приключений. Выпуск 5. Вахта «Арамиса». 1967 г.

— Я же импотент, — добродушно отвечает Тони. Разве вы не знаете, что я импотент?

Попадание в яблочко! Лой недоуменно поворачивается к Лилли.

— Сейчас очень модно выходить замуж за импотентов, — говорит она небрежным тоном, — это освобождает от кучи всяких омерзительных обязанностей.

Так. Лилли всегда считала, что возмездие должно быть скорым и безжалостным.

Лой ничего не понимает.

— А разве вы не хотите иметь ребенка?

— Я не хочу плодить бездарностей. Их и так слишком много развелось.

— Но всегда же есть шанс, — настаивает Лой.

— Меня такой шанс не устраивает. Мне нужно иметь, по крайней мере, пятидесятипроцентную уверенность. Тони рассказывал, что когда-то в древности боги спускались с Олимпа и брали дочерей человеческих. Так рождались герои. Правда, Тони?

Тони кивает головой. Глаза его устремлены на графин. Там еще осталось немного выпивки. Я наполняю ему стакан и жду, что будет, дальше.

Намек настолько прозрачен, что понятен даже Лою. Он колеблется.

— Это не очень рекомендуется. Гениальность, как и всякое отклонение от нормы, связана с накопленной ошибкой в наследственном веществе. При этом бывают сопутствующие изменения генетического кода. Иногда летальный ген…

Он говорит о своей гениальности так, словно речь идет о паховой грыже.

— Вы слишком осторожны! — В голосе Лилли звучат нотки, от которых мне становится тошно. — Цель оправдывает риск. Разве я вам не нравлюсь?

Это уже черт знает что!

Лой жмурится, как сытый кот. Сейчас он облизнется.

— Что ж, — говорит он, — было бы любопытно составить генетический гороскоп нашего потомка. Лилли бросает на меня торжествующий взгляд.

Пауза затягивается.

— Давайте сыграем в тараканьи бега, — предлагает Тони.

— Тони историк, — поясняет Лилли. — Он всегда выкапывает что-нибудь интересное.

Тони достает из стола коробочку и извлекает оттуда двух тараканов. Один помечен белой краской, другой — синей.

— Выбирайте! — предлагает он мне.

— Где вы их раздобыли? — спрашиваю я.

— В энтомологическом музее. У меня там есть приятель.

Я выбираю белого таракана.

Тони ставит на стол деревянный лоток.

Лой наблюдает за нами со снисходительным любопытством, будто мы сами забавные и безвредные насекомые.

Игра идет с переменным успехом. После нескольких заездов я возвращаю своего таракана Тони.

— Надоело? — спрашивает он.

Я киваю головой. Уменя так мерзко на душе, что еще немного — и я разревусь. — Мне страшно думать о том, что Лилли… Уж лучше бы это был не Лой, а Макс.

— Это потому, что мы играем без ставок, — говорит Тони. — Представьте себе, что проигравший должен был бы пойти в соседнюю комнату и повеситься. «Висеть повешенному за шею, пока не будет мертв». Игра сразу бы приобрела захватывающий интерес.

— Что ж, это мысль, — усмехается Лилли. — Попробуй, Свен. Рыцарский турнир на тараканах За право обладания дамой. Очень элегантно!

— До чего же она меня ненавидит!

Право, я не прочь попробовать, но мне не хочется подвергать риску Тони. Он, в общем, славный парень.

Вот, если бы Лой… Чего не сделаешь ради того, чтобы на свете стало одним лопоухим меньше.

— Ладно! — говорю я и пододвигаю лоток к Лою. Выбирайте таракана.

— Я не играю в азартные игры, — сухо отвечает он. — Что же касается вашей затеи, то это просто идиотизм! Неужели у вас нет более разумных развлечений?

Тони неожиданно взрывается.

— А что вы нам еще оставили?! — кричит он.

Лой пожимает плечами:

— Не понимаю, чего вы хотите.

— Работы! — орет Тони. — Можете вы понять, что и обычные люди хотят работать?!

— Разве вы не работаете?

— Работаю. — Он одним махом допивает коктейль и немного успокаивается. — Я написал монографию о восемнадцатом веке, а кому она нужна? Кто ее читал? Да и какой смысл копаться во всем этом дерьме, когда я не понимаю, что творится вокруг? Чем вы там занимаетесь в вашем проклятом Центре?! Какие сюрпризы вы нам еще готовите? Господи! Иногда мне кажется, что мы все заперты в огромном сумасшедшем доме. Ведь есть же еще люди на Земле. Можете вы объяснить, почему мы ограждены от всего мира непроницаемой стеной? Не умеете сами сообразить, что делать, так учитесь у других! Весь мир живет иначе.

— Нам нечему учиться у коммунистов, — высокомерно отвечает Лой. — Уровень производства, достигнутый нами…

— Я ничего не смыслю в производстве, но думаю, что тот уровень не ниже… — говорю я. — Меня интересует другое — люди. Что вы сделали с людьми?

— Разве автоматизация не освободила их от тяжелого труда?

— Освободила. От всего освободила, а взамен ничего не дала. Может быть, поэтому мы перестали походить на людей.

— Глупости!

Мне не хочется больше спорить.

— Был очень рад повидать тебя, Ли, — говорю я. — До свиданья!

— Будь здоров, дорогой!

— Прощайте, Тони! Мы еще с вами как-нибудь сыграем.

Лой тоже встает. Он целует руку Лилли и небрежно кивает Тони.

Мы выходим вместо.

— Пройдемтесь пешком, — предлагает Лой, — мне нужно с вами поговорить.

Я знаю, о чем он хочет поговорить.

Лой ставит рычажок на пульте своей машины против надписи «возврат», и мы поднимаемся на переходную трассу.

Он сразу приступает к делу: