В мире фантастики и приключений. Выпуск 6. Вторжение в Персей. 1968 г.

– Но если бы ты стал рядовым существом, ты потерял бы многие из нынешних своих преимуществ… Ты и сейчас не бессмертен, но долголетен, а тогда над тобой витал бы призрак скорой смерти. Ты сполна получил бы не только радости, но и горести жизни. И ты был бы лишен своего могущества, своей власти над пространством и звездами, своего проникновения в жизнь и мысли каждого существа, сопричастия всему живому… Всесилие твое неотделимо от твоей слабости. Подумал ли ты обо всем этом? Пошел бы на все это?

Он ответил с глубокой скорбью:

– Что власть, если нет жизни? Что всесилие, если оно лишь иновыражение слабости? И зачем ясновидение, если я даже притронуться не могу к тому, что понимаю так глубоко?

Я повернулся к Лусину.

– Громовержец, кажется, еще жив?

– Умрет, - печально сказал Лусин. - Сегодня. Если не уже. Спасенья нет. Мозг поврежден.

– Отлично! Я хотел сказать - жаль бедного Громовержца. Теперь скажи - ты смог бы пересадить Громовержцу другой мозг, живой, здоровый, могучий - и тем спасти твоего питомца от смерти?

– Конечно. Простая операция. Делали посложнее. В ИНФе. Новые формы.

– Знаю. Уродливые боги с головой сокола. - Я опять обратился к Голосу: - Ты слышал наш разговор. Вот тебе превосходная возможность обрести тело. Раньше ты, разумеется, раскроешь пространство, поможешь восстановить звездолет и научишь работе с механизмами Станции.

– Да, да, да! - гремело и ликовало вокруг. - Да! Да! Да!

– Тогда поздравляю тебя с превращением из повелителя пространства и звезд в обыкновенного мыслящего дракона по имени Громовержец.

– На это я не согласен! - сказал он вдруг.

– Не согласен? С чем?

– С именем. В мечтах я давно подобрал себе другое имя! Раньше оно выражало мою тоску, теперь будет выражать мое счастье.

– Мы согласны на любое. Объяви его.

Он выдохнул торжествующим звуком:

– Отныне меня зовут Бродяга.

Часть четвертая

ГОНИМЫЕ БОГИ

Господи, отелись!

С. Есенин.

Я думал - ты всесильный божище,

А ты недоучка, крохотный божик.

Видишь, я нагибаюсь, из-за голенища

достаю сапожный ножик.

Крылатые прохвосты! Жмитесь в раю!

Ерошьте перышки в испуганной тряске!

Я тебя, пропахшего ладаном, раскрою

отсюда до Аляски!

В. Маяковский

1

Я все-таки был осторожен, что бы Ромеро ни говорил впоследствии обо мне. Нетерпеливо стремившийся к телесному воплощению Мозг сетовал на мое бессердечие. Но я твердо постановил - раньше распутать тысячи сложных вопросов, а потом осуществить обещание.

– Надо восстановить МУМ, - сказал Андре вскоре после захвата Станции. - Надеюсь, ты отдаешь себе отчет, что без надежно работающей машины отпускать Мозг в самостоятельное существование равносильно самоубийству? Или ты сам собираешься занять место Главного Мозга?

Чужие места я занимать не собирался. Но я верил, что Андре удастся восстановить МУМ, и не скрывал своих надежд.

– Воспользуйся помощью Мозга, - посоветовал я. - Но как добраться до звездолета? Проделать обратный путь мне не улыбается.

– Так вот, - сказал Андре. - МУМ мы доставим на авиетке, есть возможность перевести их с ползанья на полет. Но восстановленная МУМ понадобится на звездолете. А на планете ты отпускаешь Мозг. Как быть? Проблема, не правда ли?

– Проблема, - согласился я.

Я не сомневался, что у Андре уже имеется проект ее решения.

– Выход такой: Мозг на планете заменю я, а меня будут дублировать Камагин и Петри. Имеешь возражения?

– Только сомнения. Для роли твоих дублеров Эдуард и Петри, возможно, подойдут. Но подойдешь ли ты сам, как дублер Мозга?

– Сегодня он обследовал нас троих. Меня принял сразу, а Эдуарду и Петри придется потренироваться. - Андре запальчиво закричал, предваряя новые возражения: - Все знаю, что скажешь! Ты жестоко ошибаешься. Он страшно жаждет воплощения, но не ценою гибели планеты. И, между прочим, функции его не сложны.

– Не увлекаешься ли ты?

– И не собираюсь! Ты забыл об операторах, тех инженерах, у которых вместо мозгов датчики. Не знаю, какие они организмы, а автоматы - превосходные. Мозг лишь координирует их действия. Пока не сконструируем столь же совершенные механизмы, придется операторов оставить. Теперь последнее: раскрывать Третью планету в пространстве буду я. Не маши руками, это предложил сам Мозг!

Взрыв на Станции принес больше психологических потрясений, чем реальных разрушений. Такие сооружения, как Станция Метрик, вообще невозможно разрушить - разве что полной аннигиляцией. Мы догадывались, что вся планета представляет собою один огромный гравитатор, такой же искусственный механизм, как Ора, только тысячекратно крупнее Оры. Но никто из нас и вообразить не мог, насколько грандиозны машины, составляющие внутренность этой планеты. Сейчас мне представлялись наивными прежние мои восторги перед совершенством Плутона. Вот где было совершенство - совершенство зла, угрюмая гениальность недоброжелательства, свирепый шедевр тотального угнетения и несвободы!..

И еще я думал о том, на каком непрочном фундаменте зиждилась исполинская Империя разрушителей: мы даже и не ударили по ней, только толкнули - и она стала разваливаться!