В мире фантастики и приключений. Выпуск 7. Тайна всех тайн. 1971 г.

– Свое отношение к жизни, свою оценку открытия. И вы… вы, Крэл, последовали его убеждениям. Он дал вам веру свою. Пожалуй, он из тех, кто дает, а не отбирает. Все дело в том, как дают. Одни дают, обогащая людей, и не беднеют при этом сами. Другие берут и становятся беднее.

– Да, Нолан бескорыстен, Нолан просто чувствует себя ответственным перед лучшей частью человечества и боится, что наше открытие использует худшая. А разве легко разобраться в этом лучшем и худшем! Я увидел Нолана совсем иным и не мог понять, чего больше в нем - веры в человека или скорби по поводу того, что человек еще мерзок. Все это в конце концов как-то можно было понять, что-то принять, с чем-то не соглашаться, но вот борьба, в которую он вступил, методы, которыми он начал пользоваться, подорвали мою веру в него… Еще труднее, вероятно, поверить Ваматру.

– Вы ведь совсем не знаете его… А я знаю… Очень давно знаю.

– Даже очень давно?

– Да, с детства. Он был близким другом моего отца. Мать боялась, ненавидела Ваматра и… не любила отца… Ревновала его к Эльде и не любила… Мать ушла от нас, и мы остались с отцом вдвоем. Два мужика, как он говорил. Отец очень хотел, чтобы у него был парень… Отец был хороший, по-настоящему хороший, но мне было его мало. Он всегда пропадал там, в своей лаборатории. И вот однажды… Крэл, пойдите наденьте свитер.

– Мне не холодно.

– Крэл, я вас прошу! - Просьба прозвучала приказом, и Инса, вероятно стремясь подкрепить приказ, встала со скамьи. Крэл тотчас вскочил и взял ее за кончики пальцев.

– Вы не уйдете, пока я буду переодеваться?

Инса рассмеялась. Тихо, ласково. И не высвободила своих пальцев, а только подтолкнула Крэла к крыльцу.

Крэл переоделся мгновенно, выбежал и, еще застегивая пуговицы пиджака, нетерпеливо спросил:

– И однажды?

– Он не пришел из своей таинственной лаборатории. Ваматр стал заботиться обо мне. Он оплачивал пансион, я смогла благодаря ему получить образование… И я захотела к отцу, в такую же таинственную лабораторию, где игра на скрипке может убить или сделать счастливой. Невероятно счастливой. Пусть на один только миг…

– Инса, что же это? Неужели вы, дочь Бичета, и…

– Не перебивайте меня. Можете?

– Могу.

– Еще студенткой - училась я плохо, разбрасывалась, хватала те знания, которые казались наиболее интересными, - еще девчонкой я уже считала, внушила себе и крепко верила, что ученые скрывают многие свои открытия, берегут мир от ужасов, которые могут принести их открытия. Я верила, что все мы живем в мире, в котором немало бутылок с запрятанными в них джинами. Понимаете, Крэл, как это страшно и как интересно. Живем и ничего не подозреваем. А ведь мы не знаем, насколько надежна корпорация ученых, оберегающая мир от опасных открытий.

– А может быть, такой корпорации и нет?

– Не знаю. Но мне кажется, всегда следует помнить, что кто-то, не выдержав, пооткрывает бутылки. Или одну. Этого тоже может оказаться вполне достаточно. Наконец, могут просто разбить бутылку. Ненароком, когда затеют свалку. Вот так, как Нолан с Ваматром.

– А мы? Для чего тогда мы, Инса?

– Мы? - не то радостно, не то насмешливо спросила Инса.

– Вы правы, - усмехнулся Крэл, - еще нельзя сказать "мы". Просто я подразумевал младшее поколение ученых. Хочется думать, что решать будет оно, а не Нолан или Ваматр.

– Для этого надо сделать не меньше, чем сделали они. Надо по крайней мере стремиться к этому. Еще в университете я решила просить Ваматра взять меня в лабораторию. Он взял. Наверно, из-за отца. Здесь я Ваматра узнала лучше, поверила в его талант - яркий, неистовый и разнообразный.

– Я так много слышал о нем дурного…

– Неудивительно. Ведь он и сам не скрывает своих недостатков и пороков. Дьяволом сам себя величает, а вот о Нолане… Знаете, Крэл, дед очень часто говорил со мной о Нолане, и я поняла: он до сих пор любит его. Всегда будет любить и завидовать ему. Об Альберте Нолане, знаменитом Альберте Нолане он говорит как бы споря с ним, всегда ведя заочную дискуссию. Слушая Ваматра, я утвердилась в своей детской вере. Я все чаще думаю, а может быть, и впрямь существуют тайные открытия, и их охраняют такие люди, как наш Ваматр.

– И доктор Нолан!

– Не уверена. Мне трудно судить об Альберте Нолане, но он, по-видимому, слишком все идеализирует и, вероятно, мало знает людей. Только очень хорошо понимая недостатки человеческого общества, можно так верить в его будущее, как верит Ваматр. Он считает, что дьявол является прогрессивным началом, сеет разумное, не очень доброе, но вечное, считает, что дьявол борьбы и свершений всегда более прогрессивен, чем бог успокоенности и сытости.

– Инса, вы апостол Ваматра!

– Я не очень горжусь этим, но и не стыжусь этого.

– Из всего сказанного вами мне близка одна мысль - бороться можно и нужно только в том случае, если очень хорошо знаешь, против чего и за что борешься. Вы открыли мне доктора Ваматра с совершенно неведомой стороны. Но и насторожили еще больше.

– Чем именно?