В мире льда и темноты (СИ)

Очередное сообщение в телефоне отозвалось мелодичным звуком, как и в самом аппарате, так и в сердце Кэролайн. Она знала от кого это послание, даже не взглянув на номер отправителя. И также она знала, что кто-то очень важный для нее стоит сейчас под ее окнами, ожидая когда она выйдет, или хотя бы как-то ответит на все его многочисленные «Прости» и «Люблю», отправленными им.

Уже несколько дней прошло, как Кэролайн, закрывшись в своей комнате, не желала никого видеть и слышать. Кроме пережитого потрясения из-за открывшейся тайны, она не могла смириться с намерением Клауса спасти ее во чтобы то ни стало. Все эти долгие одинокие ночи напролет девушка думала о том, что может ожидать ее дальше. Что может произойти, если она примет предложение Клауса о вечной жизни? И все больше убеждалась, что не должна так играть с судьбой, уготовившей для нее иную участь. Сможет ли она наблюдать, как постепенно уходят все ее близкие? Всю эту безмерную вечность она будет только терять, хоронить, оплакивать… Не говоря о том, что прежде всего ей нужно будет бороться с собой, со своей новой сущностью. А если она совершит ошибку? Несомненно, из-за нее кто-то пострадает. А если она убьет кого-то? Кэролайн знала наверняка, что не переживет, если подобное случится. Почему кто-то должен страдать из-за того, что она решит подарить себе вечную жизнь? Никакого самолюбия не хватит, чтобы искупить те ошибки, которые, несомненно, совершит она, став иной. Как бы не было больно осознавать, что так многого она не успела еще сделать, увидеть, но это ее жизнь, какой бы срок ей не был отмерен. Оставалось убедить в этом Клауса и окончательно заверить себя, что так правильно. Выбора нет. Клаус не понимает этого, не хочет признавать очевидного. А ей так хотелось быть с ним как можно чаще сейчас. Быть рядом и не задумываться о том, что он может в любой момент обратить ее, повинуясь своей эгоистичности.

Телефон брякнул еще раз, оповещая о новом сообщении. Не выдержав и отбросив, до того сжимаемую в руках, подушку, Кэролайн прочитала его.

«Я не сделаю этого, пока ты сама не решишь. Только не молчи. Прости меня.» - эти несколько слов оказались для Кэролайн более чем желанными. Большей разлуки она не выдержит. Не секунды больше невозможно было терпеть это одиночество.

Быстро поправив волосы и проведя помадой по губам, Кэролайн стремительно вышла из комнаты, спускаясь в гостиную.

- Куда ты? – сложив руки на груди, у лестницы ее встретила Элизабет, смерив напряженным взглядом свою дочь. – Там ночь уже!

- Я ненадолго… - Кэролайн попыталась обойти мать, но та снова преградила ей дорогу.

- Ты к нему собралась? – женщина больше утверждала, нежели спрашивала. – Ты не должна иметь с ним никаких дел! Он опасен!

- Опаснее, чем моя болезнь в моей жизни больше ничего нет. Так ведь, мама? – взгляд небесно-голубых глаз в полумраке комнаты, казалось, и вовсе был хрустальным из-за искрившихся слез. – Он вернулся, мама… Он спас меня… Появился именно тогда, когда был так нужен… И я хочу быть с ним, нравится тебе это или нет!

Не сумев больше препятствовать дочери, Элизабет с тоской и скорбью наблюдала из окна, как Кэролайн бросилась в объятия вампира, закружившего ее в воздухе, прижимая к себе, как что-то самое ценное в его жизни.

Большие напольные часы показывали около трех ночи, когда огонь в камине еще едва слышно потрескивал. Укрывшись мягким пледом, Кэролайн прижималась к груди Клауса, ласково сжимающего ее ладонь, время от времени поднося ее к губам и целуя тонкие пальчики. Так спокойно и умиротворенно Кэролайн чувствовала себя впервые за несколько дней. Прерывая тишину они тихо говорили о всяких пустяках, отдавались в плен нежных поцелуев и просто наслаждались этой желанной близостью друг друга.

- Я уже предчувствую твой ответ, но все же хочу предложить тебе кое-что. – перебирая пальцами белокурые локоны девушки, начал Клаус.

- Если ты снова о том, чтобы…

- Нет, это нечто иное. – опровергающе продолжал вампир. – Кэролайн, переезжай ко мне. Я хочу видеть тебя постоянно, чувствовать твою близость.

Затаив дыхание, Кэролайн неотрывно смотрела на догорающий огонь в камине. Как же приятно было слышать подобное от него. Как страстно она желала согласиться, не думая ни о чем.

- Я не могу, - тихо отозвалась девушка, сплетая пальцы их рук. – Не могу оставить маму одну, тем более, что возможно вскоре мне придется ее оставить навсегда…

«Только бы не заплакать! - мысленно просила сама себя Кэролайн. – Только бы не испортить эту волшебную ночь!»

Клаус глубоко вздохнул, видимо также пытаясь удержать в себе слова, которые готовы были уже сорваться с губ. Вместо этого он безмолвно дотронулся до ее виска губами, прижав девушку к себе крепче.

- Я люблю тебя, - с благодарностью прошептала Кэролайн, понимая как трудно Клаусу сдерживать в себе желание избавить ее от ожидающей участи. – И всегда буду любить… Обещай, что будешь всегда помнить об этом?

- Обещаю… - тихо ответил Клаус, ощущая под своими руками глухой стук ее нежного сердца. – Обещаю вечно любить тебя, Кэролайн…