В мире насекомых. Кто они такие? Маленькие жители нашей планеты?..

Один раз со склона горы звонко, как металл, зазвенели мелкие камни под чьими-то ногами. Но в глубокой черной тени ущелья никого не видно. Только потом на горе показались неясные силуэты горных козлов. Они застыли на мгновение и растаяли в темноте. Рядом, в сухом русле, кто-то очень громко зашумел. Пришлось посмотреть. Луч карманного электрического фонарика выхватил из темноты маленького, добродушного, веселого пустынного ежика с бусинками черных блестящих глаз.

Наступило время, когда все звуки замерли, и изумительная тишина завладела пустынными горами. Тогда стало слышно тихое и неясное гудение. Этот гул был где-то рядом, в себе. Быть может, так звучала кровь, переливающаяся по сосудам, то, что мы не в силах услышать даже в ночной тишине спящего города.

А ночь все шла. Большая медведица уходила влево, постепенно поднимая кверху хвост. Луна, наконец, переползла над ущельем, приблизилась к вершинам гор, скользнула по черным зазубренным скалам и скрылась. В ущелье легла тень, и потухли ферулы-свечки. Но небо оставалось все таким же чистым и прозрачным с редкими звездами и небрежными серебристыми росчерками перистых облаков. Когда же заалел восток, как-то сразу проснулись все жаворонки, и их дружные крики показались нестерпимо громкими после долгой тишины. Наступил рассвет. Долгая бессонная ночь кончилась.

О чем только не передумаешь, когда не спится. Ферулы напомнили, что основание каждого листа, отходящего от стволика, покрыто глубокой продольно вытянутой чашечкой, тесно смыкающейся своими краями. В этой чашечке, в отличном и темном убежище, на день затаиваются разные насекомые. Интересно бы сейчас на них взглянуть.

Едва позавтракав, я перехожу от ферулы к феруле. Вот паучок-скакунчик забрался в чашечку и сидит в ней, ожидая добычу. Другой завил себя со всех сторон нежной тканью, очень занят, линяет. Некоторые из пауков закончили эту трудную операцию, покинули убежище, оставив шелковый домик. Но больше всех здесь уховерток. Они всегда путешествуют компанией, если займут ферулу, то всю, битком набиваются в ее пазухи: в них безопасно, солнце не печет, и, главное, влажно, не слишком сушит воздух пустыни. Каждый раз, как только я открываю убежища уховерток, они приходят в возбуждение и, грозно размахивая клещами, в волнении и спешке разбегаются во все стороны. А когда ферулы завянут, уховертки переселятся под камни и начнут выводить потомство. И так, видимо, повелось исстари, обычай поддерживается из года в год в этом ущелье.

В пазухах листьев я нахожу больших зеленых гусениц с белой каемкой по бокам. Многие из них больны, покрылись ржавыми пятнами, а некоторые погибли, сморщились. Неужели гусеницы устраиваются сюда только на время болезни! Ведь кое-кто из них выздоровел и, покинув убежище, оставил в нем после себя типичные серые комочки испражнений, сейчас здравствует.

Забрались сюда крошечные муравьи-пигмеи, они оживленно снуют, что-то ищут, к чему-то присматриваются. Они не едят растение, не сосут из него влагу и не собираются здесь устраивать гнездо. У них отличное старое жилище в земле с многочисленными камерами, сложными лабиринтами и переходами. Что им тут надо? Можно бы расстаться с ферулой, но загадка муравьев не дает покоя. Но вот, наконец, найден на нее ответ. Большой отряд крошечных подземных жителей, оказывается, переселил наверх с корней растения своих кормилиц — больших черно-коричневых головастых цикад с длинными хвостиками. Видимо, цикадам нужен новый корм или пришла пора размножаться. Но как муравьи-лилипутики перегнали сюда свою скотинушку? Наверное, с помощью каких-то особенных приемов. Цикады — их достояние. От них зависит благополучие муравьиной семьи, поэтому, когда я раскрыл убежище, наполненное ими, маленькие труженики, растерянные и обеспокоенные, с большой энергией заметались, спасая свое добро.

Жизнь ферулы скоротечна. Она, такая большая, выросла совсем недавно, пройдет еще немного времени, когда от растения останутся одни сухие палочки, которые ветер развеет по пустыне.

Припекает солнце. Поднимается легкий ветер и раскачивает растения. От ферулы начинает исходить тонкий и нежный аромат. По струйкам запаха к ее цветам мчатся со всех сторон многочисленные насекомые, жадно льнут к нектарникам, расхватывают желтую пыльцу. Они тоже, как и ферула, очень торопятся в эту короткую весну пустыни.

Неизвестные музыканты

Я всегда возил с собой магнитофон и не упускал случая записать голоса животных. Охота с магнитофоном была очень интересной и добычливой. Вскоре у меня возникла целая фонотека голосов насекомых. Иногда в этой охоте были неудачи, о некоторых из них я расскажу.

Я свернул с дороги на светлый и почти чистый от растений такыр для того, чтобы сменить колпаки передних колес «газика». Рядом тянулась полоска густых зарослей чингиля, из нее неслась трель соловья и несложная мелодия крохотной пеночки.