В мире насекомых. Кто они такие? Маленькие жители нашей планеты?..

Изменились и галлы. Галл-шишечка стал большим, сочным, а личинки крупными. Как только наступили жаркие дни, личинки превратились в куколок. Проходит еще несколько дней, и над кустиками боялыша стали виться рои комариков в веселой брачной пляске. Потом комарики исчезли, оставив в зачатках почек маленькие яички. Все лето, осень и долгую зиму они будут лежать, дожидаясь весны. И ни жара, ни холод не нарушат этого веками установившегося ритма. Какова же судьба другого мохнатого галла?

Только с наступлением лета, когда галлы-шишечки опустели, поблекли и стали опадать с кустарника, некоторые дремавшие почечки тронулись в рост, и из них появились мохнатые галлы.

Наступили прохладные ночи. Отпели шумные песни кобылочки и, отложив в землю яички, начали исчезать одна за другой. Сильно подросли молодые круглоголовки и стали почти взрослыми.

Осенью в мохнатом галле окуклились личинки, дружно вылетели комариками, отложили яички в почки и, устроив свое потомство, погибли. Будут теперь яички лежать всю зиму, весну и начало лета, дожидаясь своей очереди.

Но не из всех куколок вылетели комарики. Часть из них осталась зимовать. О них я промолчал. Тайна их была разгадана еще в начале лета. Из заботливо собранных весною мохнатых галлов к началу лета вышли его обитатели. Только не комарики-галлицы, а их враги — маленькие наездники. Они вовремя подоспели, как раз стали появляться мохнатые галлы с личинками. Тоненьким яйцекладом наездники прокалывали стенку галла и, нащупав личинку-хозяйку галла, откладывали в нее яичко. Оно будет лежать в теле своего прокормителя, не мешая ему развиваться, до тех пор, пока наступит время превратиться в куколку. Пройдет зимовка, и только в начале лета из яичка разовьется паразит-личинка и, уничтожив своего хозяина, превратится в наездника. Как тонко приспособлено развитие наездника к жизни своего хозяина-галлицы, возбудителя мохнатого галла! В галле-шишечке я не нашел наездников.

Этим история галлиц с боялыша не заканчивалась. Между галлицами обоих галлов оказалась косвенная зависимость. Рост галлов происходил в разное время, и в этом проявлялся определенный смысл: нельзя же приносить растению-прокормителю неприятности. Двойную нагрузку растению выносить нелегко. А от растения, его благополучия зависела и судьба комариков.

Наступила зима. Когда все живое замерло в каменистой пустыне, пришло время заняться изучением комариков в лаборатории. Из них были сделаны специальные препараты для того, чтобы разглядеть крошечных насекомых под микроскопом и определить, к какому роду и виду они относятся. Боялышные галлицы оказались принадлежащими к описанному мною ранее новому роду Asidiplosus, представители которого образуют галлы на саксауле и других солянках пустыни. Галлицы же оказались тоже неизвестными. Та из них, что образовывала галлы-шишечки, была названа Ранневесенней — Asidiplosus primoveris, другая — из мохнатых галлов — Летней — Asidiplosus aestivas.

Прошло много лет со времени знакомства с галлами на боялыше. Как-то, путешествуя возле хребта Малай-Сары, мы свернули с шоссе и, отъехав от него порядочное расстояние, стали возле одинокого кургана. Солнце садилось за горизонт, закат был удивительно чистым, его золотистые тона постепенно переходили в нежно-зеленые цвета, затем сливались с темной синевой неба. Справа от пологих гор хребта виднелась одинокая гора со скалистой вершиной. Заходящие лучи солнца, скользнув по камням, отразились от них красными бликами.

Рано утром, наспех собравшись, я пошел к скалистой горе. Красные блики на камнях свидетельствовали о том, что скалы покрыты загаром пустыни. На таких скалах часто бывают старинные наскальные рисунки. Но их не оказалось. Зато, пробираясь между камней, я неожиданно увидел на одном из кустиков, в изобилии покрывавших склоны горы, ярко-красные ягодки. Они были видны издалека, сверкая в солнечных лучах, и невольно привлекали к себе внимание. Какие же весной могут быть ягодки в пустыне?

Кустики оказались хорошо мне знакомыми солянками с боялышем, а красные ягодки — знакомыми галлами весенней галлицы, только необыкновенной окраски.