В мире с животными

…Повзрослел щенок. Пока несуразный, как гадкий утёнок. Ноги длинные, тело худое. От пса не отходит. Везде вместе. Играют до тех пор, пока оба, совсем обессиленные не засыпают прямо на траве. Цвет у волчонка странный становиться, почти белый. Очень странно.

…Как-то летом в очередной раз гуляли в лесу. По дороге, навстречу нам шагал Валера, тот охотник, с которым виделись прошлым годом по весне. Волчонок, подбежал ко мне, весь напрягся, на холке шерсть встала дыбом. Рядом пёс, в такой же угрожающей позе. Я аккуратно пристегнул их за ошейники. Ни когда так себя не вели с чужими людьми, ни пёс, ни волчонок. Был удивлён. Валера подойти побоялся, удивлённо смотрел на волчонка. Издалека поприветствовал меня. Пройдя немного, я обернулся и увидел, как он вдалеке стоит глядя на нас и нервно старается прикурить папиросу. Может и вспомнил тот день, или как охотник-профессионал узнал в «белёсой» собаке волка? Навряд-ли мысленно просил прощение, за волчицу, волка и других щенков. В его глазах был просто страх, от смотрящих на него двух пар глаз разозлившихся псов. Откуда у волчонка осталась память того дня? Может с молоком матери передалось, а может запомнился запах в машине? Кто его знает.

…Собачий век короток. Постарели оба. Нет тех игр, когда носились по лесу. Походка медленная, голова от сгорбленной спины чуть ли не по земле волочится, но держатся. Виляют хвостами. Также спят вместе. Поочерёдно пробуют грызть старую кость, но куда там.

…В один из дней услышал вой волчонка на улице. Ни когда не слышал, чтобы он так «высказывал» свои эмоции. Тревожно стало на душе. Вышел на крыльцо. Волчонок стоит рядом с лежащим без движения другом и воет. Воет тем, настоящим, волчьим завыванием. В старину про такое говорили, собака воет к покойнику.

…Завернул пса в чистую простынь и вместе с волчонком отнесли его в самую чащу леса. Кругом бурелом. Огромная сухая сосна с вывернутым корнем наклонилась почти до земли, опираясь кроной на соседние деревья. Приметное место. Откопал яму, уложил пса на дно, сверху холмик. Волчонок, сидя рядом, наблюдал. Постояли недолго, пошли домой. Дня два волчонок не притрагивался к пище. Даже похудел.

…Прошла почти неделя. На улицу гулять не выходили. Погода промозглая, каждый день дождь. И вот выглянуло солнце. Увидев меня с поводком, заскулил. Подставил шею, дабы пристегнуть. Обычно идёт рядом, сегодня тихонько тянул, как бы говоря, быстрей, быстрей. Подошли к лесу, отпустил с поводка. Волчонок, не по возрасту ходко, побежал. Я знал, куда направляется, часто приходили под ту поваленную сосну, поэтому не спеша брёл за ним. Вот и поваленное дерево, вот и просевший немного холмик. На нём, уложив голову на лапы, лежит волчонок. Я подошёл и всё понял. Спешил, спешил к другу, чтобы с последним ударом сердца быть рядом с ним.

…Вернулся домой, взял кусок белой тряпицы, лопату. Вырыл рядом ещё одну яму, аккуратно уложил остывшее тело, прикрыл, как снегом, белой тряпицей, закопал. Постоял немного. Стряхнул с глаз выступившие слезы и побрёл домой.

…Говорят, мужики всегда заливают тяжёлые времена водкой. Одни, чтобы забыться, другие, чтобы немного отдохнула голова от тягостных мыслей. Иногда помогает. И сейчас выпитый стакан немного успокоил. Вышел на улицу, убрал миски, из которых кормил псов. Свернул в колечко поводки и задвинул в дальний угол на полке в коридоре. Всё! Хватит! Больше ни каких собак. Больше НИКОГДА. Тяжело расставаться. Привыкаешь. «Сращивается» душа. Многие их привычки становятся твоими, многие твои эмоции становиться частью их настроений.

…На следующий год в разгар лета пришёл на то место с поваленной сосной. Видно не выдержали ветки снежного покрова, упала, упираясь всей тяжестью ствола в землю, как могильной плитой накрыв холмики. Только из-под лежащего ствола, до сих пор не пойму, откуда взялись, ковром выросли маленькие, синие колокольчики.

– Пошли домой, – окликнул я полугодовалого, серого щенка.

Никогда не говори «НИКОГДА»…

Дикая верность

…Утро предвещало хороший день. Яркое солнце, поднимаясь из-за горизонта, слепило глаза на фоне голубого неба. Деревья, словно на картине, замерли листвой и хвоей в тишине безветрия, и только на осине резные листочки не изведанными потоками воздуха шевелились на своих стебельках. В одной руке ведёрко с прикормкой – размоченные сухари, сдобренные перловой кашей, кукурузой и овсяными хлопьями «Геркулеса». В другой руке удочка, лёгкая, современная, красивая. В кармане баночка с наживкой. Красота! Дорога, годами уплотнённая тракторами и квадроциклами, вела вдоль узенькой речки, густого осинника к лесному озерцу, «полному» огромных, золотистых карасей. Душа в предчувствии хорошего клёва, рыбацкого удовлетворения и вкусного обеда из зажаренной рыбы обязательно приготовленной на покрывшейся нагаром, старой сковороде.