В мире слепых и одноглазый - король (СИ)

— Когда-то давно я был на Коррибане, — одно вступление удивило джедая. — Там я встретил дух Дарта Бейна, который обучил меня некоторым премудростям тёмной стороны, Энакин. Одним из приёмов был Пробег по воспоминаниям. Эта техника заставляет противника заново пережить все его наиболее трагические воспоминания, причинявшие боль и страдания. К этому невозможно привыкнуть и этому нельзя сопротивляться. Страх становится верным спутником жертвы, сковывая волю и не отпуская пока мучитель этого не пожелает.

— Пока мучитель не пожелает? И долго это будет продолжаться? — Скайуокер не знал как ему действовать. С одной стороны, джедаи так жестоко не поступают. Они не используют техники тёмной стороны, но с другой стороны, Палпатин как никто другой этого заслуживает.

— Без понятия, — медленно проговаривая слова по слогам ответил я.

— Что? — Энакин схватил меня двумя руками за тунику и взглянул прямо в глаза. — Но как это возможно? Ведь это ты применил на нём этот приём.

— Я усовершенствовал эту технику, соединив ещё с одной — Вытягиванием Силы. Но в отличии от обычного вытягивания, которое подпитывало бы меня за счёт оппонента, я зациклил эту технику на Пробеге по воспоминаниям. По факту получается, что за счёт силы Палпатина и существует эта пытка, поэтому мне сложно судить о времени её действия. Самое смешное, что сделать наш горячо любимый канцлер ничего не может. В таком состоянии одарённый просто не способен себя контролировать. Жизнь у него была долгой и плохого в ней предостаточно.

— Но зачем ты это сделал, Сэм? — Скайуокер слегка ослабил хватку. — Это ведь недостойно джедая.

— Будь на моём месте ты, а на месте Асоки Падме, ты поступил бы по-другому? — только я упомянул Амидалу, и Энакин тут же стыдливо опустил взгляд. — Ты бы пожалел его? Не ври себе. Ты бы убил Сидиуса, будь твоя воля. Я же не лишил его жизни, не покалечил тело, только его психика вряд ли восстановится, а, если и восстановится, то прежним Палпатин уже не будет, ведь я, так сказать, в любой момент могу вернуться и наложить Пробег заново.

— Но что скажет Совет? — немного погодя спросил джедай. — Ведь тут установлены камеры.

— Я замкнул контакты с помощью Силы, — отмахнулся я. — Так что всё, что здесь случилось, останется только между нами. А теперь пойдём отсюда. Я уже не могу это видеть.

Стоило нам выйти из камеры, как мы увидели коммандера Фокса, который уже ждал нас с парой солдат. Видимо, пришёл на крики. Он пытался добиться от нас внятных объяснений, но ни я, ни Скайуокер не сказали ни слова, сославшись на то, что канцлеру вдруг внезапно стало плохо.

Мы покинули территорию базы уже под вечер и направились в храм джедаев. Предстояло ещё пройти через заседание Совета и оправдать Асоку. Но в пути меня всё ещё занимал совершённый поступок. Было ли это правильно? Конечно. Было ли это жестоко? Безусловно. Но нужно ли это? Не знаю. Мне не важно как скоро пытка перестанет действовать. Магистры хоть сейчас могут ринуться вызволять его из плена собственных страхов. Главное, что Палпатин получил то, что заслуживает.

=== Глава 29. Преступление и наказание. Часть 2 ===

Как оправдать виновного? Этим вопросом я начал задаваться как только мы подлетели к храму. Несмотря на мои многочисленные таланты, я не адвокат, даже близко им не являюсь. Но защищать Асоку кому-то надо, ведь голос Энакина в Совете пока мало значит. А кто вообще знает что она совершила? Палпатин мог не успеть рассказать о предательстве тогруты. На мгновение у меня появилась надежда, что мы сможем сыграть роль ничего непонимающих жертв и спокойно замять это дело, но Энакин «вовремя» эту надежду отнял:

— Сэм, — мы как раз приближались к башне Совета, когда Скайуокер окликнул меня. — Нам нужно доказать невиновность Асоки.

— Докажем. Нас только трое, кто знает, что она совершила. Палпатин уже не в у дел. Вот и считай.

— Не трое, — джедай опустил голову.

— В смысле? — я остановил его и пристально взглянул в глаза Избранного. — Только не говори, что ты всё рассказал Винду.

— Я не мог это скрыть. К тому же, он слышал финал вашего с Сидиусом разговора и после ареста стал задавать неудобные вопросы.

— Чёрт, — протянул я и сел прямо на пол, прислонившись спиной к стене. Энакин же так и продолжал стоять и внимательно смотреть на меня.

— Что будем делать?

Было видно, что Скайуокер переживал не меньше меня, но, как и я, совершенно не знал как нам быть. У меня же в свою очередь были аргументы, но я совсем позабыл о том, что Винду слышал нас с Палпатином.

Просидев минут пять, а может и больше, и так ни к чему не придя, я поднялся с пола. Никогда ещё я не был так напряжён. Мозг работал на полную катушку, прорабатывая возможные пути решения проблемы, но всё упиралось в один неоспоримый факт: Асока пала на тёмную сторону, нарушив при этом серьёзные положения Кодекса. И даже если я смогу доказать, что мне удалось вернуть её к свету, придётся сильно постараться, чтобы ей простили убийства.