В мире звезд

Зато Эдвард говорил по-французски великолепно. Он начал было переводить ей меню, но она засмущалась еще больше и попросила его выбрать блюда и вино на свой вкус.

Она чувствовала себя Золушкой на балу в королевском дворце. Во взгляде Эдварда Дженнифер читала восхищение — значит, не напрасно она столько сил вложила в приготовления к этому вечеру. Что ж, это будет здорово вспоминать потом, в Англии, рассказывать друзьям. Маме с папой... А Алексу вовсе не обязательно об этом знать: только расстроится.

Эта мысль бросила тень на ее лицо, она слегка нахмурилась, что, видимо, не укрылось от глаз Эдварда. Он пошутил, она рассмеялась... В общем, вечер обещал быть чудесным. И нельзя позволить всяким глупостям испортить его. Серьезно, она ведь не собирается спать с этим мужчиной!

Вышколенные официанты демонстрировали чудеса изящества. Дженнифер подумала, что с такой грацией хорошо работать в балетной труппе. Интересно, они здесь получают больше, чем она в своем журнале?

Стоп, это неправильная мысль, оборвала себя Дженнифер.

В ее бокал лилось вино, играющее всеми оттенками солнечного янтаря.

— Очень красиво, — тихо сказала она.

— Мм? — Эдвард поднял бровь.

— Красивый цвет вина. Я вспоминаю «Вино из одуванчиков» Брэдбери...

— Одна из моих любимых книг.

— Правда?

— Правда.

— А что вам больше всего в ней нравится?

Эдвард опустил глаза. Задумался.

— Атмосфера. Удивительное настроение лета. Это похоже на запах, настоящий запах одуванчиков. И та трогательная история о пожилой леди и репортере, помните?

— Да! Очень печальная и очень светлая. И... в ней заключена надежда. На то, что они встретятся в следующей жизни, и все получится... лучше.

— А вы верите в прошлые и следующие жизни?

— Не знаю. У меня нет доказательств ни их существования, ни их невозможности.

— Из вас получился бы хороший ученый, Дженнифер.

— Вряд ли. Я не любитель строить гипотезы. Мне больше по душе воздушные замки.

— Это интересно. Давайте выпьем за воздушные замки.

Она улыбнулась. Дженнифер чувствовала, что глаза у нее сияют, но даже если бы захотела, ничего не смогла бы с этим поделать. Эдвард смотрел на ее руки, будто бы что-то мешало ему смотреть в ее лицо. Она словно ослепляла его своей неотразимой красотой.

Тонкий звон бокалов. Вино было холодным, но удивительным образом согревало губы и горло.

— Кстати, есть предложение.

— Какое? — с опаской спросила Дженнифер.

— Давайте поиграем в «пятьдесят вопросов». Мне хочется узнать кое-что о вас. А вам наверняка нужны подробности о моей жизни. У вас будет эксклюзивный материал, да и я останусь не в обиде!

Чего он хочет от меня? Неужели я и вправду ему интересна?! У Дженнифер это никак не укладывалось в голове.

— Я как журналист не могу отказаться от такого предложения, — усмехнулась она. — По очереди или сначала все вопросы вам, потом мне?

— По очереди. Так интереснее.

— Хорошо. Кто начинает?

— Вы, конечно.

— Тогда я позволю себе распаковать ваш подарок, сэр.

Дженнифер открыла коробочку и достала диктофон. Включила. Проверила заряд батареи. Порядок. Вот и оправдание ее присутствия здесь.

— Начнем?

Эдвард кивнул.

— Мой первый вопрос: сколько раз вы влюблялись?

Дженнифер покраснела. Кому-то другому и при других обстоятельствах она ответила бы «не твое дело», но правила игры есть правила игры...

Черт, но до чего сложный вопрос! Алекс? Дженнифер вспомнила еще двух мальчиков, которые нравились ей в школьные годы. Можно ли это назвать «влюблялась»?

Дженнифер только открыла рот, чтобы ответить, когда поняла, что Эдвард ее не слушает. Он смотрел куда-то ей за спину и прохладно улыбался.

— Приближается небольшой тайфун, — вполголоса проговорил Эдвард. — Пожалуйста, не берите в голову, если...

— Здравствуй, Эд! — раздалось за спиной у Дженнифер.

Она повернулась и увидела высокую женщину с умопомрачительно длинными ногами и ослепительно-белыми волосами. Потом она узнала кошачий разрез глаз. Энн Дейч... Черт побери, это одна из самых известных супермоделей мира! Красавица была облачена в бирюзовое платье, сшитое таким образом, чтобы, соблюдая приличия, не скрыть от посторонних взглядов ни одного изгиба тала, ни сантиметра безупречных ног.

— О, а ты не один!

Дженнифер поразило, очевидно, врожденное умение Энн говорить о присутствующих людях, как о предметах обстановки.

— Здравствуйте, — сказала она, чтобы лишь новоприбывшую возможности делать это естественно.

Энн даже немного удивилась. Еще бы, не каждый день с тобой заговаривает стул, мысленно прокомментировала Дженнифер. Ей почему-то очень захотелось вцепиться в эту дамочку зубами где-нибудь пониже подбородка. Конечно, для исправления характера ей явно не хватало пары шрамов на лице — но на нем был слишком толстый слой дорогой косметики. А тональный крем на вкус горький и похож на мыло...

— Здравствуйте, — ответила Энн Дейч с тем же выражением лица, с которым здоровалась бы с горничной в отеле.

— Энн, я рад тебя видеть. — Никто бы не усомнился, что Эдвард лжет, но Энн не обратила на это внимания.

— Я тоже. Как у тебя дела? Я вижу, не очень?

— Я бы предложил тебе присоединиться к нам, да столик рассчитан на двоих.