В мою смену не умирают. Том I (СИ)

Доппели единодушно поспешили прочь с тракта, направившись в подлесок. Напоследок я бросил взгляд на разграбленную карету. Мужчина в камзоле, напряженно поглядывая на нас, эмоционально разговаривал с теми, кто остался внутри. Должно быть, сиюминутной опасности он не чувствовал. Точнее, не чувствовал такой огромной опасности, которая заставила бы его все бросить и бежать сломя голову. Вот и думал, как спасти остатки своего добра. Обсуждал с… женой? Да уж, он, наверное, проклинает нас… С другой стороны, ему очень повезло, что Чумной Доктор забросил меня именно в это время и место. Ведь благодаря Пробуждению Разума я смог спасти мужчине и его близким жизнь.

Я думал об этом, когда мы продирались сквозь лесную чащу. Я уже перестал удивляться, что подобные маневры даются мне сравнительно легко. Во-первых, почему-то большую часть происходящего я воспринимал как некую норму. Ну а во-вторых, у меня было рациональное объяснение, почему так. Я же не в человеческом теле, глупо оценивать мои физические возможности мерилом людских возможностей.

И тело, и восприятие у меня сейчас от доппеля. Хотя с восприятием сложнее, все-таки моя собственная личность – личность человека, выросшего на Земле, подавила доппельское начало в моем сознании. Но… Да, определенно, не просто подавила, а впитала доппельское, взяв от нее лучшее.

У меня созрел вопрос, я хотел было задать его, но вспомнил о своем чудесном встроенном помощнике – Егоре Степанове. Почти уже обратился к нему, но вспомнил, что, похоже, использование моих скрытых способностей жрет некий внутренний ресурс. Недаром же я почти с ног валился сразу после того, как «Пробудил Разум» сородичей.

Поэтому все же задал вопрос вслух:

– Мы можем превратиться в каких-нибудь зверей? Чтобы еще удобнее было передвигаться по лесу?

Спрашивал на ходу. Так же, на ходу на меня недоумевающе посмотрели мои спутники.

– Нет, – ответила Юная Леди. – Да и зачем? Тем более сейчас? Ведь вполне нормально… Как это слово-то? А! Нормально движемся!

Забавно было слушать их речь. Получается, тот язык, на котором говорят здешние люди (по крайней мере, в этой местности), доппелям «автоматически загрузился», после обретения Разума, но, не имея опыта его использования, мои сородичи запинаются и могут путаться в словах.

– Кушать хочется… – застонала Юная Леди и остановилась возле странно изгибающейся березы – из одного ствола расходилось сразу четыре других, отчего дерево походило на гигантский канделябр. – Ну? Может быть, поедим, а?

– Угу! – кивнул Коренастый. – Чего мучиться-то? Чего с пустыми животными бегать-то?

– Животами, – поправил я и огляделся. Не знаю почему, но место показалось мне безопасным. От тракта давно ушли, цокота копыт или голосов я не слышу. В самом деле, почему бы и не сделать привал? – Хорошо, давайте посмотрим, что там вам надавали из еды. Но сперва…

Глава 3. Нареченье

Я задумался, нужно ли их учить мыть руки? Есть ли в этом мире бактерии, опасные для доппелей? Вообще принято ли в этом мире даже среди людей мыть руки? Да и вполне вероятно, что в разных странах вполне могут быть разные традиции приема пищи…

Ближайшее к вам поселение представителей разумных рас — деревня Светла, являющаяся частью королевства Вериго. Для рядовых жителей Вериго характерно омовение рук исключительно перед обедом, используя одну общую бадью для всех членов семьи. Для аристократов Вериго характерно использование личных теплых полотенец перед каждым приемом пищи.

Я уже говорил, что терпеть не могу Егора Степанова? Вот какого лешего именно в этот момент он решил поделиться со мной знаниями о мире? И ведь прав был я в своей догадке, после его выступления почувствовал себя чуть хуже. Тратятся все-таки некие ресурсы, тратятся…

Однако не впустую же им тратиться, верно? Раз что-то узнал, можно и с другими поделиться. С этой мыслью я и рассказал своим спутникам о мытье рук в Вериго.

– Но мы ведь не люди, верно? Чего время тереть? Давай жрать уже! — Коренастый начинал заводиться.

У меня никогда не было детей. Зато был младший брат, который раньше меня обзавелся собственной семьей. Так что я видел, как мама воспитывала брата, а он сам с женой моих племянников. Потому знал, что, если вводишь какое-то правило, нельзя прогибаться и уступать под натиском детского плача или любого другого проявления недовольства.

— Во-первых, время не трут, а теряют. А во-вторых, нет… — я хотел назвать его по имени, но внезапно понял, что как раз имен своих спутников я до сих пор не знаю. – Нет, мой друг. Сейчас смочим полотенце водой, вытрем руки, а потом уж будем есть. Я пока приготовлю, а вы, пожалуйста, принесите вон то бревно. Не на земле же сидеть.