В море погасли огни (блокадные дневники)

Пришлось вытащить пистолет и стеной выставить вооруженных краснофлотцев. Только после этого удалось плоты на воду поставить.

Заняли мы четыре мотобота и двинулись в море. Прошли мили три, видим, с норда два "лаптя" - финские гидросамолеты - летят. Притаились мы, а они снизились - и давай из пулеметов поливать.

Пули зажигательные, деревянные мотоботы задымились. Раненые кричат... Пламя показалось. А летчики совсем обнаглели. Один снизился так, что на вираже чуть крылом мачту не зацепил. Мы стали из пистолетов и винтовок отбиваться...

Когда улетели "лапти", моряки загасили пламя и принялись дыры затыкать. На четырех мотоботах шесть убитых насчитали и восемнадцать раненых.

- Через час новые прилетят и все расчехвостят, - сказал мичман, командир мотоботчиков. - Глупо в светлое время без зениток в море болтаться, верная смерть. К берегу лучше вернуться, пока моторы работают. Темноты дождемся.

Я не стал возражать. Не гибнуть же так бесславно в море.

Вернулись мы уже не к маяку, а в небольшую, но глубокую бухту. Мотоботы, ставшие за мыском, ветвями замаскировали.

Мой командир живым оказался. Он на мотоботе спал и во время налета не проснулся. Зато отдохнул. Опять принялся командовать и о бойцах заботиться, не только о своих, но и о приблудных. Откуда - то их больше сотни набежало. Все на мотоботы просятся.

Выставив боевое охранение, мы перевязали раненых, похоронили убитых. Когда начало темнеть, без суеты стали размещать бойцов. На каждый мотобот устроили по семьдесят человек.

Мотоботы вышли в море перегруженными. Галанин был на переднем, а я на замыкающем. У нас пулеметной пулей разбило компас, поэтому мы старались не упускать из виду впереди идущих.

Огней не зажигали. В море становилось все темней и темней. Подул ветер. Начало качать. Слышу - в трюме вода с плеском перекатывается. Где - то течь. Спускаюсь вниз, пробую поднять бойцов, а многих из них укачало. Им свет немил, ничего слушать не хотят.

Внизу душно. Выбрался я наверх, вглядываюсь во тьму и среди волн мотоботов не вижу.

- Куда они делись? - спрашиваю.

- Отстали мы от них, - ответил старшина, стоявший за штурвалом. - У нас скорость снизилась...

- Час от часу не легче! Куда же мы теперь идем?

- Стараюсь по звездам старое направление держать, - отвечает мотоботчик. - Да что - то мало их сегодня. Облака закрывают.

Остались мы в разбушевавшемся море одни. Куда идем - не знаем. Вокруг пена, брызги, ветер свистит. Нигде проблеска не видно. Худо без компаса ночью в море. А тут мне докладывают: помпа из строя выбыла. Обозлился я. Аврал объявил. Всех, кто мог двигаться, заставил с ведрами в трюм спуститься и цепочку образовать.

Принялись бойцы воду вычерпывать, по цепочке передавать и за борт выплескивать. А вода не убывает. Уже в моторном отделении из - под настила выступила, к мотору подбирается.

Спустился я к механику. У него перегретый мотор то и дело глохнет. Вода с борта на борт перекатывается. Шипит от прикосновения к горячему металлу, паром все обволакивает. "Не взорваться бы нам", - подумал я и велел мотор заглушить. Пусть остынет.

Стало тихо внизу. Только слышно, как воду черпают да за борт выплескивают.

Пришел я на мостик и стал рядом со старшиной.

Нас по воле ветра гнало. В глазах пена да черные провалы, лицо брызгами обдавало...

Вдруг примечаю впереди странный бурун. Словно прибойная полоса белеет. Течение какое - то появилось. Подхватило наше суденышко и потянуло прямо на бурун.

- Все наверх! - кричу. - Держаться крепче!

Мотобот на мель вынесло. Днище за грунт цепляется. Суденышко трясется, словно телега на булыжной мостовой.

Люди снизу на верхнюю палубу повыскакивали.

Вдруг стоп: мотобот между двух больших камней застрял. От толчка я упал. И другие на ногах не удержались. Палуба накренилась, и через нее пошли волны перекатываться, людей смывать...

Меня к накрененному борту поволокло. Я за крышку люка уцепился, но чувствую - не удержусь: пальцы опухли, плохо сгибаются. Рядом, гляжу, краснофлотец Титов в кнехт уперся. Я попросил:

- Держи за ворот!

Он парень ловкий: вцепился в мой воротник и продержал до тех пор, пока я для ног опору нашел.

Суденышко от напора воды стонет, трещит... Вот - вот развалится.

Думаю: "Людей надо спасать, на камни высаживать". Я приказал Титову взять конец троса и тянуть его к большой плоской скале, торчавшей справа.

Краснофлотец не струсил: обвязался тросом и прыгнул в бушующий перекат. Он выполнил приказание: добрался до скалы, вскарабкался на нее и закрепил трос.

По этому тросу стал я переправлять людей с борта на скалу. Нашлись самоотверженные смельчаки, которые, держась за трос, на крякушках переносили раненых.

Скала оказалась большой - прямо каменный островок с замшелыми расселинами. Подсчитал я всех собравшихся, - пятерых не хватает. Их, видно, в первый момент в море унесло.

На островке укрыться некуда: ветер продувает со всех сторон. А у нас половина мокрых и полуголых. Их лихорадит, зубы от озноба стучат.