В Москве-матушке при царе-батюшке. Очерки бытовой жизни москвичей

Встреча нового, 1918 года сопровождалась выступлениями популярных артистов. А остроумные конферансье выбивались из сил, чтобы приводить публику в соответствовавшее дате настроение. Это им действительно неплохо удавалось.

Так как в Новогодье везде была разрешена поздняя торговля, то в местах встречи, как писала московская пресса, «беседы затянулись далеко за полночь». А ночью в некоторых театрах, где шли праздничные застольные общения, появились совсем неожиданные «гости», на которых не было заранее расписано столов. То были… комиссары в сопровождении революционных красноармейцев. Они имели установку «на предмет выявления крепких напитков». Там, где их поиск давал положительный результат, составлялись протоколы об обнаружении запрещенного, что, конечно, вносило некоторое смятение в общую «театральную атмосферу».

Однако в большей массе москвичи встретили первый после революции новогодний праздник шумно, весело, с большими надеждами на грядущее. Всем очень хотелось верить в доброту нового фантазийного пришельца — мальчика с цифрой «1918» на пальтишке. Он спустился в снежном вихре к ним сюда в то, что журналисты, по свежим январским следам, уже тогда определили как «кошмарное настоящее» России…

Что же касалось ряженых, то милый старый русский обычай хождения по Москве в масках, платках, с коробками, с музыкой с этого года стал вырождаться. Уже на прошедших перед Новогодьем святках москвичи совсем не рядились. Не бродили по улицам и не врывались в дома их развеселые ватаги. Кажется, уже никто не вытанцовывал ради забавы и угощения.

Правда, по Тверской улице, привлекая к себе внимание, шумно проследовала процессия из римских воинов, тореадоров, индейцев с пиками и щитами, цыганов и цыганок с бубнами, маркизов и мадамочек времен Людовика XVI. Прохожие весьма удивлялись нерусским костюмам, каким-то не свойственным тому времени года, незимним, облачениям, диковенным и дорогим парикам.

Все оказалось проще простого: это рабочие и служащие одного из театров самовольно и незаконно, для удовольствия новоиспеченных артистов, опустошили костюмерную. Они святочно перевоплотились, чтобы войти в новую жизнь по-своему, неординарно, революционно.

Впрочем, были и другого рода ряженые, которые то там, то здесь мелькали в солдатских шинелях, и уголовная хроника Москвы отметила лишний десяток-другой грабежей и нападений на мирных граждан. К этим «ряженым» за последнее время обыватели уже успели привыкнуть. Их сторонились, от них прятались. Часто путали с настоящими стражами городского порядка.

Между тем новогодняя газетная хроника отметила одно важное событие: в Белокаменную по телефону из Петрограда сообщили, что 2 января в 2 часа дня неизвестными людьми было совершено покушение на В. И. Ленина. Вождь революции проезжал в автомобиле, и несколько выстрелов огласили воздух. Хотя они оказались безрезультатными, в ответ большевики незамедлительно объявили, что открывают в стране «кровавые репрессии и аресты по отношению С.-Р.», то есть многочисленной партии своих противников, социалистов-революционеров.

Стреляли не только в Петрограде.

В ночь под Новый год двое пьяных солдат открыли в Малом Козихинском переулке прицельную стрельбу по случайным московским прохожим. Кто-то по телефону сообщил о том в милицию. На месте между солдатами и милицией произошла перестрелка, которая закончилась лишь тогда, когда солдаты были ранены и не могли держать в руках винтовки.

Тогда же в городскую милицию поступило и сообщение, что в Малом Ржевском, рядом с домом № 6, у автомобилиста П. Я. Павлинова неизвестными лицами был отобран автомобиль, принадлежавший Всероссийскому Земскому союзу. Автомобиль стоил больших денег — 25 тыс. рублей.

На пороховом складе акционерного общества «Феттер и Генкель», что находился между селами Алексеевским и Леоновом, под Новый год было совершено разбойное нападение. Грабители, связав оставленную в одиночестве мать сторожа, взяли у нее ключи со склада, открыли его и похитили около 75 (!) пудов пороха на сумму 30 тыс. рублей.

Еще из хроники Новогодья.

На Садово-Каретной улице в доме № 5 был ограблен табачный магазин господина (по-новому — гражданина) Тельднера. Товар похищен на сумму 11 тыс. рублей. На Сретенке та же участь постигла и магазин Миляева и Карташева; убыток — 150 тыс. рублей. На Ярославском шоссе несколькими выстрелами из винтовок был убит гражданин В. П. Сурков. На Малой Бронной с милиционерами перестреливалась многочисленная банда грабителей-поляков. Были сообщения и о других вооруженных (винтовками и револьверами) бандитских и одиночных нападениях на москвичей.