В Мраморном дворце

Мы раза два или три были у Сандро и однажды у него ночевали. И он, и его жена были прекрасными хозяевами и очень мило устроили свой дом. У Сандро было много красивых вещей, принадлежавших когда-то его бабке, великой княгине Марии Николаевне. Были хорошие картины и семейные портреты работы Гау, которые я очень любил. Впоследствии дом Сандро сгорел, но вещи удалось спасти.

К нам часто приезжали гости из Петрограда. В конце мая приезжал брат Игорь, а также венчавший нас батюшка. Карлуша его полюбил, брал в зубы концы его рясы и так ходил с ним рядом, что было высшим проявлением его любви и радости. Батюшка любил ходить на озеро, ловить рыбу.

Был и кн. Барклай и вместе с Чистяковым купался с лодки в озере, а я сидел на веслах.

Но, в общем, мне было скучно и тянуло обратно в Петроград, в котором оставались матушка и братья.

Живя на даче мы с ужасом узнали, что по распоряжению революционных властей, Государь и Государыня с наследником и великими княжнами отправлены в Тобольск.

Мы стали серьезно подумывать о выезде заграницу. Взвесив все обстоятельства, жена решила побывать у А. Ф. Керенского и попробовать, не отпустит ли он нас заграницу.

В августе мы с женой поехали в Петроград, куда мы попали очень не вовремя, потому что наш приезд совпал с неудавшимся выступлением ген. Корнилова против Временного Правительства. В связи с этим арестовали великого князя Михаила Александровича и перевезли из Гатчины в Смольный институт. Затем был арестован великий князь Павел Александрович. Оставаться в Петрограде нам было небезопасно, поэтому, переночевав в квартире Чистяковых, мы вернулись обратно в Финляндию. Жена все же успела побывать у Керенского.

В своих воспоминаниях она описала свидание с Керенским, которое я здесь и привожу:

"Однажды, проезжая по набережной Зимнего Дворца, мой муж остановил извозчика у одного из подъездов дворца, вызвал швейцара, старого дворцового служащего, и сказал ему: "Голубчик, не в службу, а в дружбу, нельзя ли устроить, чтобы Керенский принял мою жену?" Зная моего мужа, швейцар немедленно исчез и скоро вернулся, доложив, что премьер-министр меня ждет. Мы подъехали к личному подъезду Государя. Войдя в дверь, я увидела двух солдат на часах и бежавшего навстречу мне швейцара: "Министр Керенский вас ожидает, ваше высочество!" Солдаты взяли на караул.

Я совершенно растерялась, как от данного мне швейцаром титула, так и от этой помпы со стороны солдат. Когда швейцар меня уговаривал сесть на скамейку лифта, на которую садился Государь, я отказалась это сделать, так как мне тяжело было пользоваться скамейкой, которая служила Царю. "Какая русская революция странная!" - подумала я.

Наверху меня встретил матрос, который меня так же приветливо титуловал, а за матросом - лейтенант Кованько, адъютант Керенского. Все это было весьма помпезно. Кованько провел меня по анфиладе комнат. Войдя в какую-то большую гостиную, я увидела несколько офицеров. При моем появлении они все встали и поклонились. Вдруг слышу тихий голос: "Здравствуйте". Возле меня стоял Керенский, среднего роста человек с бегающими глазами и желтым цветом лица, Он провел меня в соседнюю комнату. По моим рассказам, муж предполагает, что это были апартаменты Александра III. Керенский любезно предложил мне кресло.

- Чем могу служить?

- Я хотела бы посоветоваться с вами. Как нам быть дальше? Говорят о наступлении немцев, о голоде и о большевиках. Куда нам ехать?

Керенский сделал серьезное лицо и сказал, что все не так страшно. Немцы сейчас не пойдут, голод всюду одинаков, а большевики сплошная ерунда, их не много, они не имеют поддержки в народе.

На мой вопрос о возможности отъезда заграницу, подумав, он сказал:

- Куда же вам ехать? Франция, Англия, Япония вас к себе не примут, в Швеции под королем уже давно колеблется трон, так же, как и в Дании. Вам остается только Норвегия, куда вы можете поехать совершенно свободно, тем более, что вы живете в Финляндии и ваш выезд может пройти незамеченным.

- Но для этого нужно иметь ваше разрешение на выезд, - сказала я - и деньги, которых у нас нет.

- По поводу разрешения вы пришлите кого-нибудь к моему адъютанту, а что касается денег, то сегодня вечером состоится заседание, на котором будет обсуждаться вопрос о всей семье Романовых, и если все министры согласятся, то через два-три дня вы получите официальную бумагу о ваших деньгах.

Разговор был закончен. Керенский проводил меня до порога, передал своему адъютанту и с той же помпой, с солдатами на караул, я вышла из дворца".

Я ожидал жену, сидя на извозчике, подле Зимнего дворца.

Когда мы вернулись обратно на дачу, у нас начались столкновения с Снесаревыми, которые стремились нас выжить с дачи. Когда мы протестовали против крыс, бегавших по дому, они говорили, что их крысы ручные и даже имеют свои имена. Снесаревы придирались ко всему. Конечно, если бы мы сразу вперед не заплатили им все деньги за дачу, они бы этого не делали. В конце концов, нам пришлось уехать до срока.

Нам обоим очень не хотелось возвращаться в город, но мы не нашли другого пристанища в Финляндии.