В музее убитых иллюзий

Елена Пани-Панкова В музее убитых иллюзий

Наши судьбы, как брови, вразлёт

Никогда ничего не будет:

наши судьбы, как брови, вразлёт.

И другая тебя приголубит,

и меня неизвестный возьмёт.

Жизнь сама обезболит разлуку,

новой встречей меня исцелит.

Обездолит меня, сука,

ведь душа, как щенок, скулит.

Не устал и не уходит

Оплешивели руки власатые,

плохо кончили дети вождей.

ДеПУТАНЫ-то – экс-полосатые

(да вот статус приличных людей).

Не устал он, и он не уходит

(только призрак-то здесь, люди, бродит)…

Кто здесь явился, тот пропал

Мне тяжело за всех молиться,

а кто ж попросит обо мне?!

Моя душа, моя тигрица,

вопит и корчится в тюрьме.

Моя душа… А есть ли дело

кому-то до неё вообще?

Интересует только тело

(поговорить бы о душе)…

И я молюсь, и я стенаю

через технический канал.

И миг рожденья проклинаю:

кто здесь явился, тот пропал…

Кралась к нему партизанкой

Чувство свежее, вихревое,

Этим только бывает метель,

Ярко-сладкое, болевое…

Я хочу здесь его и теперь.

Но его никогда не будет,

Как всегда, другое – не то,

Снова алчно застонут груди,

И к иному мчится авто.

В будуарах ложась куртизанкой,

Буду помнить я только одно:

Кралась я к нему партизанкой

И украдкой стучала в окно…

Мотыльковый корабль мечты

Мотыльковый корабль мечты…

Он погряз в болоте житейском.

Оплели сорняки сады,

Смех – искусственно-первоапрельским.

Панорамность – только в 3D,

А хотелось бы не машинно.

И кому нужны па-де-де?

Вот тому якобы мужчине…

Мотыльковый корабль мечты…

Я давно ведь не мотылёк.

И душа умерла почти:

Невозможен к мечте бросок.

Я не верю в любовь взрослых

Не даёшь – обзывают стервой,

А даёшь – ещё как-то гадко.

Не случилось любви первой -

Вот моя о себе разгадка.

Я не верю в любовь взрослых.

Вырастаем из страсти, видно.

Не хватает пронзительных, острых

Чувств. Оттого и обидно.

Ведь любовь и нежность напрасны,

Коль используют это вольно

В играх пошлых и играх грязных.

Мне бы в детство. Не так там больно.

Я – ты

Я – ты.

Минусом стало тире.

Антимечты.

Оставайся один в игре.

Ты – я.

Буду сама у себя.

По лекалам отстойным

Я СЕБЯ недостойна

(вот в чём главная драма).

По лекалам отстойным

убивается прана.

Я себя задушила

по рецептам ненужным.

Увлекла злая сила

в даль советом натужным.

Но к себе возвращаюсь,

обрывая все нити.

Прекращён парный танец

(вы меня не ищите).

Случилась случка

Импринтирована в тебе сучкой.

Не хотела такого я.

Но случилась всего лишь случка,

И теперь ты шепчешь: "Моя".

По любви под тебя ложилась.

Недотрогою лучше б была.

Я тогда бы тебя лишилась…

Ну и ладно! Ведь всё – лишь игра.

Твои маленькие трагедии

Стихи выпрыгивают из трагедий,

Набитые, как мячики.

За что тебе это, леди?!

За что эти гадкие мальчики?!

Трагедии сии – маленькие,

О них рассказывать стыдно.

Предвидишь насмешки маменькины,

Которые так обидны…

И прячешь стихи в коробку,

Чтобы никто не нашёл вдруг.

Стрижёшь непослушную чёлку…

А может, оценит твой новый друг.

Рыдаешь и куришь украдкой…

Опять сублимируешь вечное.

"Да, мамочка, всё в порядке!

Конечно, мама, конечно!"

Мне запрещён свитер

Здесь я, конечно же, бык,

а ты, понятно, Юпитер.

И мне запрещён крик,

и мне запрещён свитер.