В мужской гарем? За что?!

– Какое-то странное рабство получается, – задумчиво протянул Антон, спустя пятнадцать минут. – Помыли, накормили, напоили. Если сейчас ещё и сказку расскажут, да спать уложат, жди Бабу-Ягу под утро.

– Кого жди? – не понял Рич. Он лежал прислонившись к спинке кровати, и осторожно попивал местное вино. Вкус был приятный, хоть и терпковатый. А ещё в голове становилось вдруг легко и приятно, не хотелось никуда бежать, ничего решать и вообще – просто лежать так, не двигаясь. Наслаждаясь сытостью, теплом и мягкой постелью.

– Бабу, говорю, жди! Страшную, старую, с бородавкой на носу.

– Почему с бородавкой? – Рич вяло подумал, что в вино, наверное, что-то добавили. Антон пить не стал, сказал, что вино пьют только женщины или хачи, а он из Рязани. От его постоянных аналогий у Рича кипели мозги, поэтому он решил просто не вникать.

– Потому что Баба-Яга.

Конечно, это многое объясняет, – хотел съязвить Рич, но тут двери вновь распахнулись, и в комнату вплыло четыре сказочных видения. Завёрнутые в тонкие ткани, изящные фигурки заскользили в танце под неизвестно откуда взявшуюся музыку. Антон тут же выпрямился и приподнял бровь, Рич попытался сесть, но передумал и со вздохом повалился на кровать. Тело совершенно не слушалось, кроме одной, неочевидной его части, которая вдруг ожила и начала реагировать на каждое движение стройных ножек, аппетитных грудей и упругих попок. Он улыбнулся – да, наверное, это всё-таки Чарли. Только он мог придумать такую сложную многоходвку.

Краем глаза Рич заметил, как Антона окружили две гурии, одну из которых он уже вовсю по-хозяйски облапывал. Хотелось ехидно спросить про любимую Светланку, но вопрос повис на языке, когда рядом легла обворожительная красотка с глазами лани, осторожно забрала бокал с вином и потянулась к его губам. Определённо, за такое приключение он сначала убьёт Чарли, а потом соорудит ему памятник в полный рост. А ведь почти повёлся, что это правда!..

Утренние лучи падали на заваленный бумагами и свитками стол, отражаясь в стакане с водой. Энох морщился, просматривая счета, беззвучно шевелил губами и передвигал нефритовые костяшки на счётах.

– Уже в делах? – Кесса вошла без стука. Упала на стул и положила ноги в высоких сапогах поверх одной из стопок. Энох метнул в неё быстрый взгляд, но спорить не посмел. Угрюмо кивнул.

– Расходы, одни расходы с содержанием этого дома. Ты бы поговорила с кем-нибудь из советниц по снабжению, чтобы увеличили выплаты, а?

– Ты и так имеешь гораздо больше, чем подаёшь в декларации, – оборвала Кесса, и серые глаза сверкнули стальными клинками. – Думаешь, никому не известно, на сколько пополняется твой карман от продажи неликвида?

– Мелочи, сущие мелочи, – улыбнулся Энох, нервно сглотнув.

– Так что там со вчерашней добычей?

– Идеально! – Энох, радуясь, что удалось замять неприятную тему, тут же бисером рассыпался в похвалах: – У тебя как всегда безупречный вкус, подумать только – отыскать такие бриллианты в куче навоза! Каждый рейд заканчивается такой удачей, да благословят боги море под кормой твоей бригантины!

– Хватит, – лениво протянула Кесса, взмахнув рукой. – Справились?

– Ещё как! Здоровяк пить не стал, но мы, конечно, всё предусмотрели, подсыпали снадобье в еду. А тот, что помельче, перебрал немного. Но сил у обоих хватит, чтобы всю ночь вспахивать поле и не затупить плуг.

Выбирать рабов для гарема – работа тонкая и кропотливая. И проверка проводилась не на выносливость или мужскую силу, а на то, чтобы эта самая сила была вопреки всему. Поэтому кандидатам подсыпали снадобье, уменьшающее потенцию, чтобы понять – встанет ли у них, если в этом возникнет острая необходимость. Всё же хозяйки бывают разные, Энох за десятки лет всякого насмотрелся. И нет ничего позорнее, чем раб, у которого не встанет на свою госпожу. Дом Эноха мог гордиться тем, что никогда не поставлял бракованных, а свой секрет проверки берёг, как зеницу ока, чтобы не прознали конкуренты.

– Отлично. Ты уже оповестил о торгах?

– Завтра, моя драгоценная. Завтра отведём твоих птичек на рынок и продадим самой Владычице!

– Ну, Владычице навряд ли, – вздохнула Кесса. – У неё недавно новый муж завёлся, Алган, говорят, души в нём не чает, ей сейчас не до новеньких.

– Так это ж к лучшему, драгоценная! – воодушевился Энох. – Месяц-другой, и взбунтуются пташки гаремные. Захотят свергнуть завравшегося мужа. А тут раз, и свежую плоть подсунут. Вспомни, сколько лет рядом с ней Осгар был, а теперь? Как ты того великана из Южных земель притащила, всё, закатилась звезда Осгара. А сколько милостей ты за это получила, м? Представь, если ей кто-то из этих двоих приглянется, ты станешь первым поставщиком в дворцовый гарем! Да у нас отбоя от заказов не будет!

– Мечтай больше, – поморщилась Кесса. Конечно, перспектива была заманчивая: ещё год-другой, и мечты о собственном доме и небольшом гареме станут реальностью. Но насколько оправдан риск? Переходить дорогу крупнейшим работорговцам Салетдина не хотелось.