В начале была тишина

Рассудив так, Остин определил для себя четкую цель – добраться до кабины пилотов, попутно выискивая пассажиров, оставшихся в сознании. План казался простым и единственно правильным. Осознание этого факта придало Остину уверенности, избавив от нервной дрожи внутри. Кажется, даже покалывание в животе немного утихло.

Он выскочил из кухни и направился в носовую часть «Боинга». Остин вертел головой, рассматривая застывших в креслах людей, и то и дело кричал:

– Есть кто в сознании?! Отзовитесь! Кто-нибудь!

Ответом ему было молчание. По пути к кабине пилотов Остин пробежал туалеты, расположенные посреди салона. В этой зоне по обеим сторонам проходов сидели пристегнутые ремнями безопасности бортпроводники – три девушки и парень, вид которых ничем не отличался от их коллег в хвостовой части самолета: все те же застывшие маски вместо лиц и стеклянные шарики глаз. Остин для успокоения совести позвал и потряс каждого из них, не особенно надеясь на положительный результат. Убедившись, что бортпроводники не реагируют на его прикосновения, он рванул дальше по проходу.

Остин пробежал последний отсек эконом-класса, заглядывая в лица оцепеневших пассажиров. Он безуспешно призывал их откликнуться, пока, наконец, не оказался возле еще одной кухни, расположенной перед шторой, служившей условной границей в царство бизнес-класса. Он мельком глянул на застывшую пару стюардесс, сидевших на откидных стульях по бокам от прохода. Решив не тратить время на проверку их состояния (и без того было ясно, что девушки находились в анабиозе), Остин отдернул плотную серую ткань и прошел в салон бизнес-класса.

Замедлив шаг, Остин продвигался по проходу и внимательно разглядывал немногочисленных пассажиров, расположившихся в широких креслах. Он уже не надеялся увидеть хотя бы одного из них в сознании: как и все остальные пассажиры «Боинга», обитатели дорогостоящих мест находились в анабиозе.

Все, кроме одного: мужчина, сидевший у прохода в четвертом ряду, бился в мелких судорогах! Остин подбежал к нему и замер в растерянности. Его обуревала странная смесь из радости и испуга: он наконец-то нашел человека, не пребывавшего в оцепенении, но при этом не знал, как ему помочь.

Мужчина, схватившись жилистыми ладонями за подлокотники, бился затылком о спинку кресла, вены на его шее вздулись, изо рта пузырями шла пена, а глаза закатились под едва смеженные, дрожащие веки. Похоже, это был приступ эпилепсии: однажды Остин видел подобный припадок у пассажира в вагоне метро. Тот случай настолько потряс и испугал Остина, что весь вечер он провел, читая в интернете статьи про эпилепсию. Запомнил он главное: если у человека развился приступ, то нужно просто дождаться его окончания, следя за тем, чтобы несчастный себя не поранил. В памяти отложился еще один факт: повторяющиеся вспышки света могут провоцировать приступы у эпилептиков.

Прошло, наверное, около минуты, прежде чем судороги начали постепенно стихать. За это время Остин успел хорошо рассмотреть мужчину: лет сорока, худощавый, с аккуратно подстриженными усами и бородой. Он был одет в брюки и стильный джемпер, запястье украшали дорогие часы. Судя по внешнему виду, мужчина мог быть успешным бизнесменом или менеджером в крупной компании. Рядом с ним замерли в оцепенении ухоженная статная женщина и девочка лет двенадцати в модных джинсах и футболке – Остин решил, что они могли быть женой и дочерью эпилептика.

Занятый мыслями, он пропустил момент, когда мужчина, растерянно хлопая глазами, уставился на него: приступ закончился.

– Остин? – спросил эпилептик, вытерев ладонью вспененную слюну в уголках рта.

Остин опешил: он впервые в жизни видел этого человека, но тот почему-то знал его имя. Мужчина тем временем расстегнул ремень безопасности и, кинув затуманенный взгляд на женщину и девочку, поднялся с места. Слегка пошатываясь, он уверенно направился на кухню.

– Откуда вы меня знаете? – удивился Остин, наблюдая за тем, как эпилептик, по-хозяйски открыв один из ящиков, выудил оттуда бутылку с водой.

– Я запомнил имена почти каждого из вас, особенно в хвостовой части самолета, – слегка заторможено ответил мужчина, сделав несколько глотков. Его глаза, еще недавно мутные, лихорадочно заблестели в тусклом свете ламп, разбавленном потусторонним сиянием из иллюминаторов.

– Я не понимаю, – растерянно пробормотал Остин. – Мы знакомы?

Эпилептик вылил немного воды в ладонь и ополоснул покрытое испариной лицо. Умывшись, он представился с нервной улыбкой:

– Хольт. Теперь мы снова знакомы.

– Снова? – Остин решил, что у кого-то из них явные проблемы с памятью. Скорее всего у Хольта: похоже, приступ эпилепсии повредил ему мозги.

– Мы разговаривали с тобой раз шесть или семь, когда ты оставался одним из последних, – слегка раздраженным тоном сообщил эпилептик, вытерев лицо салфеткой. – Ты был в командировке в Мехико и возвращался в Нивенштадт к жене. Ее зовут Алия и она ждет ребенка – мальчика, имя которому вы до сих пор не придумали.