В начале было слово. Авторская методика по обучению речи детей с трудностями развития

Жизнь ребенка с синдромом Дауна гораздо менее разнообразна и содержательна даже в том случае, если он посещает детский сад либо ходит в школу. Прочных, по-настоящему дружеских, взаимосвязей с другими детьми у него нет, ему не очень-то свойственно предвкушать детские праздники в этих заведениях, представлять свое в них участие. Совсем другое дело для него индивидуальные занятия, когда все внимание педагога посвящено ему и никому другому, и если педагог хороший, любимый, то эти занятия представляют для ребенка особую ценность. Они включают в себя то, чем он обделен, удовлетворяют потребность в общении пусть не с родным, но все равно очень близким человеком. И что особенно важно – утоляют интеллектуальный голод, который ребенок с синдромом Дауна не может не испытывать: жажда познания окружающего мира вложена в него природой так же, как в любого другого ребенка.

Не спеша и по частям

Давно известно: тише едешь – дальше будешь. Это не означает, что вы будете плестись еле-еле, авось куда-нибудь и доплететесь. Однако ни о каком насилии над возможностями ребенка не может быть и речи. Насилие не только не ускоряет процесс, оно его замедляет. Для того чтобы перейти на новый уровень, ученик должен созреть. Я никогда не представляла себе процесс обучения как некое обязательное «преодоление трудностей» и карабканье со ступеньки на ступеньку. Что может «преодолевать» маленький ребенок? В моем представлении он должен легко, сам того не замечая, «соскальзывать» на новый уровень. А сделать это он может только с нашей хорошо обдуманной, досконально выверенной помощью – в особенности если дело касается такого важного аспекта, как обучение речи.

Ребенок с синдромом Дауна медленно усваивает информацию, и родителям кажется, что он топчется на месте. Мало того: что-то как будто усвоив, он вдруг отступает назад, и приходится все начинать сначала. Момент, когда он делает рывок, происходит внезапно. И вот здесь «качество переходит в количество» – именно так: в достаточно большое количество качественно усвоенного материала. Если вы методично, добросовестно, не торопясь прорабатывали материал, добиваясь от ребенка его основательного усвоения, то в один прекрасный день обнаружите, что ни одно из ваших усилий не пропало даром. Все, чему вы неспешно, небольшими частями обучали своего ученика, накопилось, объединилось и суммировалось. И он уже не просто говорит – он мыслит.

Если надо объяснять, то не надо объяснять

Конечно, пытаясь высказать свою мысль, ребенок еще путается. Важно, однако, чтобы мысль – самостоятельная, не шаблонная – у него возникла. И если он уже многое говорит, мы поправляем его гораздо чаще, чем раньше, но поправлять не означает без конца разъяснять ему его ошибки. Пока вы закончите свои разъяснения, он забудет, с чего все начиналось.

Не слишком ли много вы говорите? Объясняете, объясняете, объясняете… Голоса ребенка не слышно, мама перекрывает его собственными настойчивыми, эмоциональными, призывными интонациями. Многословные пояснения затемняют смысл того, что вы хотели бы сказать, но, как правило, родителям кажется, что чем подробнее будут эти пояснения, тем лучше ребенок их поймет. Как раз наоборот!

Когда за границей мы просим местного жителя объяснить нам дорогу, то желаем, чтобы он употребил те немногие, самые простые слова, которые нам могут быть известны. Подробностей нам не надо, они нас только с толку собьют.

Иной раз ребенку, который узнал, что предмет у папы на руке называется «часы», родители тут же начинают объяснять, как они устроены: там, внутри, имеются винтики, колесики, зубчики, колесики цепляются за зубчики и крутят стрелочки, а стрелочки в свою очередь… и т. д. Уж если попалась книжка с изображением колосящейся ржи, постараются разъяснить в подробностях, каким образом из колосков получают муку, а из муки затем булки. А ребенку-то всего четыре года! Может быть, он лучше разберется в процессе, когда, став постарше, начнет помогать маме раскатывать тесто и лепить пирожки?

В день рождения пятилетней девочке подарили игрушечную плиту, и дедушка-авиаконструктор объясняет внучке с синдромом Дауна принцип работы газовой плиты и процесс нагревания воды в кастрюле: «В трубы поступает газ, газ горит, тепло передается кастрюле, кастрюля металлическая, теплопроводная и быстро нагревается». Все очень просто и вполне доступно умственному взору, но непосредственное наблюдение в данном случае невозможно, а «умственным взором» ребенок ваш пока не располагает. Всему свое время. К тому, чтобы понимать объяснения и всякого рода рассуждения, он придет – но значительно позже.

Торопимся объяснить, торопимся напомнить, подсказываем, не дожидаясь ответа, на собственные вопросы сами же и отвечаем. А ребенок где?