В начале пути

Иногда мы использовали и другой метод. Брали какой-нибудь старый прибор времен раннего Ломоносова и приходили в Городской сад, который также находится на Дерибасовской. На скамейках обращали внимание на отдыхающего с болезненным видом лица. С помощью нашего «прибора» мы определяли его общее состояние и потом убеждали, что он может встретиться с богом буквально через несколько дней. Это, как правило, воздействовало безотказно. Да, он может задержаться на этом свете, но нужно использовать наш «прибор» для повышения тонуса организма. При умелой работе иногда удавалось клиента раскрутить на кругленькую сумму…

Многие за столом умирали со смеху, хохотал и Ваня. Он еще в будущем не единожды будет свидетелем рассказов дяди Мити.

– Митя, – сказала тетя Шура, жена дяди Мити, – заканчивай свои байки. Игнату Ивановичу и Агриппине Евтуховне завтра надо начинать оформлять документы на дом, да и поздно уже, детям пора спать. Деду Павлу завтра надо ехать в Цебриково, тоже рано вставать придется.

– Шура, – сказала мама, – может, дед Павло возьмет с собой Ваню? Нам надо ему книжки купить для второго класса, для Анечки тоже, она ведь пойдет в первый класс. Все на работе, и я занята.

Ваня аж подпрыгнул за столом от известия, что они с дедом Павлом на телеге поедут в Цебриково.

– Конечно, возьму, – сказал дед Павло. – И мне будет веселее. Вместе учебники, тетради купим. Все будет хорошо, не переживай, Гриппо.

На следующее утро Ваня проснулся почти с восходом солнца. Мама его умыла, причесала, покормила, дала денег на книги и тетради.

– Смотри не потеряй деньги и зря не трать, – сказала мама, – сейчас каждая копейка на счету. Вот купим дом, надо много чего приобрести из мебели…

– Не буду я тратить деньги, – сказал Ваня, пряча их в карман штанов.

Во двор вышел дед Павло.

– Ну что, казак, – обратился он к Ване, – ты уже на ногах? Молодец! Сейчас Буланого запрягу, и поедем с тобой в Цебриково.

– А можно, я помогу запрягать Буланого? – спросил Ваня деда Павла.

– Хорошо, пойдем со мной, – сказал дед Павло.

И они отправились в конюшню запрягать Буланого.

Через минут пятнадцать все было готово. Ваня и дед Павло сели в телегу, дед Павло дернул за вожжи, и телега, выехав со двора, покатилась по улице села.

Буланый бежал размеренной рысью по пыльной деревенской дороге, и вскоре телега свернула на проселочную дорогу по направлению к районному центру Цебриково. Они обогнали деревенское стадо коров, которое, подгоняемое щелкающим бичом пастуха, которого звали в селе Володя Немой, направлялось на пастбище, и поднялись на вершину одного из холмов.

День был солнечным, и хотя солнце еще поднялось не так высоко, но его тепло уже заметно ощущалось. С холма открывался замечательный вид на окружающую степь, покрытую местами седым ковылем. В долине, перед очередным высоким холмом, виднелся колхозный ставок. Так здесь называют пруд. Высоко в небе то тут, то там пел свою песню жаворонок. Несколько раз через дорогу перебегали стайки куропаток. Возле ставка на водопой пришло стадо колхозных коров. На склоне холма целину распахивал трактор. Пахло жнивьем, степными травами, выделялся запах полыни. Ваня широко раскрытыми глазами смотрел на эту чарующую картину. Ему казалось, что за каждым холмом, которые виднелись вдали, скрывается что-то такое, чего он еще не видел…

– Ты что, Ваня, приумолк? – прервал его мысли дед Павло. – Уснул?

– Нет, я не сплю, – ответил Ваня, – я смотрю, какая большая степь… Вон, смотрите, какой-то зверек стоит столбиком!

– Это суслик сторожит свое семейство, – сказал дед Павло.

– Вы, наверное, здесь все исходили, все знаете? – поинтересовался Ваня.

– Ваня, я тебе вот что скажу, – улыбнувшись, сказал дед Павло, – в твоем возрасте я себе сапогами уже ноги до задницы стер, присматривая за стадом коров, лошадей и другой живности. Мы ведь в школу не ходили, нас грамоте не обучали. Здесь был помещик, немец, по фамилии Келлер, вот на него и гнули спину от мала до велика. Ему здесь все принадлежало – и земля, и люди… Ты, наверное, только в книжках читал о помещиках, а мы на своей спине и заднице их прочувствовали. Целый день под палящим солнцем спину гнешь, но даже на хлеб не заработаешь. А он очень любил скрипку слушать… Бывало, сядет у себя перед домом в саду, ты, может быть, заметил огромный дом на горе, когда мы поднимались на этот холм, там сейчас училище механизаторов, и заставит Митю-скрипача играть ему разные полонезы. А сам девку Мити испортил… Митя после этого и повесился…

– Дед Павло, а как это – девку испортил? – неожиданно для деда спросил Ваня.

– Ну, как тебе сказать?.. – запинаясь, промолвил дед, – это… В общем, подрастешь – сам узнаешь…

Телега катилась по степной дороге, преодолевая один холм за другим, и теперь Ване уже не казались такими страшными и опасными спуски и подъемы, хотя временами все же сердце уходило в пятки, когда Буланый садился чуть ли не на зад, чтобы удержать телегу…

Солнце катилось к полудню, когда телега деда Павла въехала в Цебриково. Дед Павло остановил телегу возле магазина «Культтовары».