В начале пути (СИ)

— Парень, послушай умного человека — там нефти нет. Там только наша зарплата за последний месяц.

На этот раз махнул рукой Иванович.

— Не слышит он тебя, — добавил он. — У него шлем на голове.

— Он что, глухой? — ужаснулся Михалыч.

— Это ты глухой! Я же говорю, у него… этот…противогаз.

— Это такая шапка с хоботом?

— Сам ты шапка с хоботом! Противогаз… это…индивидуальное средство защиты. — неожиданно блеснул знаниями Иванович.

— А-а-а! — до Михалыча, наконец, дошло, — Так это что — он нас из-за противогаза не слышит?

— Ну а я о чём говорю!

— А ты про какое-то индивидуальное средство защиты… шапку с хоботом.… Эй, парень! Сними противогаз — поболтать хотим!

Диму обдало холодным потом. У него создалось странное ощущение, что за его спиной кто-то есть. Он глубоко вздохнул и развернулся. Нет. Никого.

— Он ещё и слепой. — пробурчал Михалыч. — Говорил я — доведут нынешнее поколение… эти…компьютеры.

— А сам что? — ехидно вступился за Диму Иванович, — Недавно как засел за пасьянсом — ну вылитый хакер!

— Ты мне ещё поругайся! Парень! Да сними ты свой противогаз!

Дима внезапно почувствовал, как воздух наполняется непонятными звуками. Постепенно они становились отчётливее, складывались в слова, предложения… Дима напряг слух. Сними… противогаз.…Да, именно так. Сними противогаз. Кто-то просит его снять противогаз. Кто? Зачем? Голос становился всё настырнее, громче, и Дима, не выдержав, сорвал с головы средство фильтрации воздуха и поднялся с корточек.

— Кто здесь? — выкрикнул он и через секунду упал на пол и зашёлся в конвульсиях…

— Дима! — в зал вбежал один из группы, на ходу доставая из рюкзака аптечку, — Дима!

Он склонился над дёргающимся на полу сталкером и вколол ему антирад. Затем померил пульс. Мёртв. Мужчина вынул из-за пояса счётчик Гейгера. Тот зашкалил. Смертельная доза…

Дима удивлённо смотрел на своё бездыханное тело. Рядом стояли старички.

— Ну вот, теперь втроём не так скучно. — радостно хлопнул по плечу юношу Михалыч, — Как звать?

— Дима.

— Рады знакомству, Дмитрий. — добавил Иванович, — Меня зовут Сергей Иванович, а этого старого болтуна — Игорь Михалыч.

— От старого болтуна слышу…

Дима, не моргая, смотрел на собственный труп. Он не спеша прошёл к выброшенному противогазу, взял его и так же спокойно выкинул в кучу с мусором. Туда, к выцветшей фотографии…

Я вижу мертвецов…

— Вась…

— Чего?

— Мне страшно.

— Ну, на, хлебни, — я протянул Гене бутылку. Он, не моргая, отхлебнул половину и даже не пискнул.

— Всё равно страшно.

Я отнял убытку.

— Что случилось?

— Ты не поверишь, — Гена смутился. — Ещё подумаешь, я чокнулся…

— А ты попробуй.

Гена вздохнул глубже, посмотрел мне в глаза.

— Я вижу мертвецов.

Я улыбнулся.

— Ага, а у меня Элвис Пресли время спрашивал.

— Один сидит прямо возле тебя. — продолжал Гена.

— В самом деле? — я посмотрел вокруг. — И кто это?

— Мой первый учитель — Михаил Петрович.

— Мило. Может, не надо было тебе водки давать?

— Я трезвый и всё соображаю, — Гена внезапно побледнел. — И от этого мне ещё страшнее.

Я тоже напрягся.

— Ну ладно, пошутили — и будет.

— Я не шучу.

Голос у Гены дрожал. У меня внезапно пробежали мурашки по спине.

— Я… я не понимаю.

— Это… это всё Зона. Она дала мне этот дар. Это… проклятие.

Я залпом осушил бутылку, но дрожь в теле не унялась.

— Знаешь… никто ведь не предупреждает о таком. Это приходит внезапно. Хочешь ты этого или нет…

* * *

Я ещё молодой был, только в Зону пришёл, обживался. Однажды судьба занесла на Кордон. По сети передавали, что Выброс через день-два. А он взял — и рванул.

До Деревни Новичков было всего ничего. Но я не добежал… Знаешь, последнее, что я видел и слышал — это ослепительный белый свет. И пение. Такое красивое. Как… как у ангелов.

Несколько дней я провалялся в коме — ни живой, ни мёртвый. А потом… очнулся. И рядом сидел Михаил Петрович. Я тогда думал, что с ума сошёл, — он ведь умер давным-давно, я ещё маленьким на его похоронах был. А затем я заметил свою собаку. Мне было десять лет, когда её сбила машина.

Михаил Петрович молчал. Всё время, пока я приходил в себя, он не вымолвил ни слова. Потом начал жестами указывать мне куда идти, что есть, где прятаться. Если бы не он, я бы погиб. Потом он проводил меня к людям. Там я поправился. А Михаил Петрович… исчез. И долго не появлялся.

Однажды он пришёл ко мне во сне. Сказал, что я должен ему за спасение. Я согласился.

Затем, каждую ночь, ко мне начали приходить души мёртвых. Но не тех, что попали в Рай. Души мучеников из Ада.

Каждую ночь они приходили, садились у моей кровати и начинали замаливать свои грехи. Ко мне приходили самоубийцы, воры, маньяки. Девушки, которые делали аборты.

Со временем они оставались дольше, а грехов становилось всё больше. В какой-то момент моя голова готова была разорваться… И они исчезли. С тех пор ко мне больше никто не приходит.

* * *

Генка замолчал. Только сейчас я заметил, что от костра, зажженного недавно, осталась кучка золы и пепла.

— И… что теперь?

— Теперь он пришёл снова. Я не знаю, зачем. Но я знаю, почему.

— Почему?

— Потому что я хочу стать нормальным.