Читаем В начале войны полностью

Для механизированных корпусов при этом были составлены также весьма неразумные штаты. Корпус имел в своем составе две танковые и одну мотострелковую дивизии, всего 1200 танков. Это была явная перегрузка. Мотострелковая дивизия имела до 300 танков, в то время как опыт показал, что для нее было достаточно иметь в каждом мотострелковом полку по одному батальону. Значит — три батальона и один батальон в распоряжении командира дивизии (последнего можно было бы и не иметь). Даже с учетом этого батальона всего на мотострелковую дивизию хватило бы 120–130 танков и из танковых дивизий легко можно было взять по 30–40 танков, так что за счет механизированного корпуса можно было сэкономить до 250 танков. Это давало возможность создать не менее шести танковых батальонов непосредственной поддержки пехоты.

Если бы это было сделано с каждым механизированным корпусом, то у нас было бы вполне достаточно танков, чтобы сформировать 60–70 танковых батальонов непосредственной поддержки пехоты. 70 стрелковых дивизий, действовавших на главном направлении, могли быть обеспечены танками непосредственной поддержки пехоты. Причем такое мероприятие совершенно не умалило бы боеспособности механизированных корпусов. Если даже допустить, что механизированные корпуса были бы несколько ущемлены, то и тогда следовало смело идти на это, ибо соответствующее усиление стрелковых войск придало бы им новые качества высокой боеспособности. К этому мы их настойчиво готовили, учили и воспитывали.

10 июля я вернулся в штаб фронта, расположенный в населенном пункте Гнездово под Смоленском. В штабе находились маршалы С. К. Тимошенко и Б. М. Шапошников. Я ознакомил их с обстановкой на участке 22-й армии и высказал приведенные выше соображения о действиях войск армии, с которыми они согласились. Подробно я доложил о проведенных мною мероприятиях под Себежем и в районе Городка.

Между тем события в полосе 22-й армии продолжали развиваться.

К исходу 10 июля армия вела исключительно ожесточенные бои с превосходящими силами противника, которые охватывали с флангов Себежский и Полоцкий укрепленные районы.

В течение последующих трех дней части 22-й армии, продолжая вести исключительно напряженные бои, под давлением превосходящих сил противника отошли в восточном направлении: 51-й стрелковый корпус на рубеже Сойно, Мищево (западнее и юго-западнее Пустошка), оз. Жадро, оз. Свибло, имея перед собой части 2-й моторизованной дивизии и 290-й пехотной дивизии, 112 и 98-я стрелковые дивизии — на рубеже Воловники, Юховичи, Клястицы, Головчицы, Грибово, Селявщина. Противник силами армейского корпуса наносил удар на фронте Старый Двор, Боровуха. Во второй половине дня 16 июля пехотная дивизия, посаженная на машины и усиленная танками, ворвалась в г. Невель. Контратака частей этих двух наших дивизий из района Головчицы, Грибово на Игнатове успеха не имела.

174-я стрелковая дивизия вела бои правым флангом на рубеже плат. Бор, Боровуха. Контратака ее частей с рубежа Заматина, Боровуха в направлении Владычино также осталась безуспешной.

186-я стрелковая дивизия сохранила отдельные очаги сопротивления на рубеже Захарове, Михневичи. 214-я стрелковая дивизия продолжала бои севернее Городка.

К исходу 19 июля 22-я армия упорно оборонялась на своем правом фланге на рубеже ст. Забелье, оз. Должское. Центр и левый фланг армии оказались в окружении, но продолжали неравные бои в районе Чурилово, Холменец, оз. Езерище, стремясь прорваться в направлении Невеля.

126-я стрелковая дивизия успешно отражала натиск пехоты противника, поддержанной танками, на рубеже ст. Забелье.

170-я стрелковая дивизия вела бой двумя группами. Одна, оборонявшаяся в дефиле между озерами Ущо и Должское, была потеснена на восток и оставила этот выгодный рубеж. Группе угрожал обход с флангов.

Таким образом, на участке 22-й армии обстановка складывалась примерно так же, как и на других участках фронта. Под давлением превосходящих сил противника и под угрозой полного окружения ее войска, ведя тяжелые бои и контратакуя, медленно отходили с одного рубежа на другой. Воинами армии в этих тяжелых условиях было совершено немало героических подвигов. События, связанные с действиями этой армии, ждут, однако, своего исследователя; пока еще нет более или менее подробного описания боевого пути этой армии, особенно в первые недели войны.

<p>Глава четвертая</p><p>Героический Могилев</p>

Важные события развернулись на южном крыле Западного фронта, на могилевском направлении, где действовала 13-я армия. Мне самому в этот период не пришлось быть здесь{1}.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии