В небе - гвардейский Гатчинский

(Читатель может подумать, что наши штурманы были слабо подготовлены, не умели прицеливаться и бомбить... Нет, причина не в этом. Конечно, попасть бомбой в небольшую, "точечную" цель, какой является мост, дело не простое: попробуйте попасть в стоящую на тротуаре урну, бросив с десятого этажа окурок... Наши штурманы, несмотря на ураганный огонь зенитной артиллерии, верно выводили бомбардировщики на цель, метко целились, и бомбы точно падали на мост. Но бомбардировка моста производилась обычными стокилограммовыми фугасными бомбами. Многие из этих бомб пролетали сквозь ажурные фермы моста и разрывались глубоко в воде, не причиняя мосту никакого вреда, другие изредка попадали в стальные фермы моста и тоже не приносили серьезного разрушения. Впоследствии для разрушения железнодорожных мостов стали применять специальные бомбы, и результаты стали иными).

11 ноября меня вызвал в себе командир полка подполковник Филиппов.

- Завтра утром поведешь сводную пятерку бомбить Калининский железнодорожный мост.

- Разве он до сих пор не разрушен?

- Как видишь, цел.

Вечером собрались с экипажами лейтенантов Олешко, Корякина, Кулькова и Деренчука, выделенными для выполнения задания. Изучили задачу, маршрут полета, порядок действий над целью и при нападении истребителей противника. Решено было взять на некоторые самолеты более крупные бомбы. Члены нашего экипажа поделились с молодежью опытом бомбежек переправ и мостов, в том числе и Калининского моста. Ведь летный состав, входящий в нашу пятерку, имел совсем еще небольшой боевой опыт, а на бомбежку мостов и переправ не летал вовсе. Многие только недавно прибыли к нам в полк. У некоторых, в частности у Корякина, этот боевой вылет был первым.

Хорошо помню его - молодого, худощавого, волевого. По просьбе Корякина, командир авиаэскадрильи Чумаченко назначил в его экипаж молодежь, одних комсомольцев. Из них Корякин быстро организовал дружный коллектив. Обладая очень хорошими летными качествами, Корякин за короткое время успешно закончил тренировочную программу. Хорошо был подготовлен и его экипаж штурман Белов, стрелок-радист Шиленко и воздушный стрелок Вишневский. В день вылета на задание, 12 ноября, погода стояла пасмурная, густая дымка застилала горизонт, местность просматривалась только под самолетом, полет обещал быть сложным.

У цели зенитная артиллерия и пулеметы врага встретили нас ураганным огнем. Все внимание сосредоточиваю на точном выдерживании заданного штурманом курса. Из-за плотного зенитного огня сделать это было очень трудно.

Наконец из мглы, за яркими всплесками рвущихся зенитных снарядов, крупно, под острым углом, как бы наплывая на нас, показался мост. Еще несколько секунд, и с шестисот метров из люков наших машин на него полетели бомбы.

В это время справа от меня загорелся самолет Корякина. Снаряды по-видимому попали в кабину летчика и в бензобаки. В какие-то доли секунды весь самолет объяло пламенем. Я успел только увидеть голову летчика, склоненную к приборной доске; стрелка-радиста мне не было видно из-за черного густого дыма, окутавшего фюзеляж.

Самолет перешел в пикирование. Но это не было произвольным падением, видно было, что машиной еще управляет рука летчика. Повинуясь ей, самолет резко развернулся в сторону группы орудий, которые все еще выплескивали своими длинными жерлами языки пламени, и, как бы прикрывая нас распластавшимся стальным телом от их губительных снарядов, упал на батарею и в тот же миг взорвался, запылал огромным костром.

Так погибли смертью героев наши молодые товарищи - командир экипажа Корякин, штурман Белов, стрелок-радист Шиленко и стрелок Вишневский.

Лейтенанта Корякина я знал очень недолго. В послевоенные годы много дней провел я в архивах, пытаясь разыскать хоть какие-то сведения о нем - и ничего не нашел. Возможно, документы пропали или погибли в той сложной обстановке ноября сорок первого года; возможно, они просто затерялись и ждут своего исследователя.

Очень хочется верить, что эти строки прочтут люди, знавшие отважного летчика Корякина, откликнутся и расскажут о его короткой, но славной жизни.

...И на этот раз полностью разрушить злополучный мост не удалось. Мы тогда удивлялись, что высшее командование не использует для разрушения моста четырехмоторный бомбардировщик ТБ-3, с которым, как нам было известно, уже проводились эксперименты: он использовался как огромный управляемый по радио снаряд, начиненный большим количеством взрывчатки. Знали мы, что проводились испытания планера "Рот-Фронт-7" с установленными на нем приборами для самонаведения на цель. Но, очевидно, к практическому применению эти снаряды не были готовы.

А Калининский мост оставался за нами, задача его уничтожения не снималась с нашего полка.