В небесах

А неизвестному типу вроде Эйхгорна никто ничего серьезного не доверит. На проектировании арыков много не заработаешь.

Эйхгорн прощупал почву насчет пиротехники. Бенгальские огни и римские свечи делаются несложно, а парибульская королевская семья их вполне оценила. Быть может, арендовать мастерскую, наладить массовое производство?

Увы, оказалось, что здесь его тоже опередили. В Ибудуне уже была контора двух братьев-волшебников, которые занимались именно фейерверками. Когда какой-нибудь богатей что-то праздновал, то всегда приглашал эту парочку, и те так расцвечивали небо, что Эйхгорну не стоило и соваться.

Ничего не вышло и с самогоном. Правда, уже по экономическим причинам. Оказалось, что производство и торговля алкоголем в Нбойлехе полностью в руках небольшой группы винокуров, среди которых аж зять халифа. Только у этой клики есть высочайшее соизволение спаивать народ.

А если у тебя этого соизволения не имеется… что ж, ты тоже имеешь полное право варить и продавать спиртное. Только вот пошлина возрастает до такой людоедской величины, что ни о какой прибыли и речи нет.

Что еще технический гений Эйхгорна мог предложить Парифату? Вновь и вновь перебирая свой бездонный багаж знаний, он вновь и вновь приходил к мысли, что ничего. Все относительно простое здесь либо уже изобретено, либо замещено магией. А сколько-нибудь серьезные проекты вроде того же аэроплана требуют значительного стартового капитала.

У Эйхгорна его нет, так что нужен инвестор. Но инвестора нужно убедить в выгодности проекта, а это дело непростое. С парибульским королем, например, так ничего и не вышло – вряд ли нбойлехские олигархи окажутся прогрессивнее.

И однако небольшой приработок Эйхгорн в конце концов подыскал, причем совершенно неожиданно. Прогуливаясь по Старому Кишлаку, он обратил внимание на торговца сластями. У того была разная выпечка, фрукты, а на столике рядом – булькающий котелок с растопленным шоколадом. Нечто вроде фондю. За один медль можно было выбрать любой фрукт или плюшку и съесть, обмакивая в шоколад.

Эйхгорн некоторое время смотрел на это снулым взглядом. Дела у торговца шли превосходно – дети, юные девушки, а порой и почтенные старцы буквально засыпали его монетами. Котелок ничем не подогревался, однако шоколад и не думал остывать. Очевидно, в нем или под ним лежал жаркамень.

Домой Эйхгорн вернулся с набором металлических трубок, коробкой самого дешевого шоколада и маленьким жаркамнем. Трое следующих суток он под внимательным взглядом Фисташки конструировал примитивную модель шоколадного фонтана.

Труднее всего оказалось заставить вращаться внутренний винт. За отсутствием электроприборов Эйхгорн положил в основу принцип фонтана Герона, но создать функционирующую конструкцию удалось далеко не сразу.

Но когда тот наконец заработал… Фисташка с полминуты таращилась, как шоколад стекает с каскадов, потом обмакнула в него палец, облизнула и воскликнула:

– Так ты волшебник!

– Нет, я ученый, – сухо ответил Эйхгорн.

Прикидываться волшебником ему больше не хотелось.

Готовый шоколадный фонтан удалось сбагрить все тому же торговцу сластями за два тумана и восемь денгаров. При виде диковинной игрушки у того аж глаза загорелись, и более предприимчивый человек наверняка смог бы вытрясти из него больше, но у Эйхгорна никогда не было деловой жилки.

Впрочем, и так очень неплохо. Материалы, жаркамень и шоколад обошлись всего в один туман, два денгара и пять граменов, причем половину шоколада слопала Фисташка. Инструменты Эйхгорн одолжил у старушки-арендаторши.

К тому же в Ибудуне хватало и других торговцев сластями. Слухи о новинке разошлись очень быстро, и уже на следующий день Эйхгорн получил еще два заказа.

Наверняка волшебники могут сварганить такой же фонтан, и даже эффектнее, только обойдется это на порядок дороже. А Эйхгорн, наладив производственный процесс, без труда смастерил еще несколько штук.

Правда, оставаться в Ибудуне надолго он не собирался, да и клиентская база была все-таки очень ограниченная, так что после пятого фонтана Эйхгорн продал саму технологию. Жестянщик, у которого он покупал металлические трубки и обрезки, заплатил пять туманов за действующий образец и описание его устройства.

Теперь Эйхгорн мог не думать о деньгах еще пару месяцев. Он даже сводил Фисташку в чайхану, чтобы отметить успешный бизнес-проект.

Правда, сразу же об этом пожалел. Фисташка уписывала за обе щеки, словно не ела три дня. Причем будто нарочно выбирала блюда подороже.

Каким-то образом она одновременно ухитрялась еще и болтать. Комментировала все попавшееся на глаза – интерьер, прислугу, кушанья, музыкантов… Эйхгорн ее не слушал – у него было занятие поинтереснее. Он пересчитывал рисинки в своем плове.

Непростая задача, но он не привык отступать.

Чайхана в этот раз была попроще, чем та, куда их водил дядя Ук-Хар. Да к тому же с живой музыкой, и очень неплохой. Совершенно лысый толстяк легонечко постукивал по шести крохотным барабанчикам, а в такт ему урчали две грациозно изгибающиеся фелинки. Звуки получались очень тихие и мелодичные, похожие на журчание ручья.