В недрах ангелы не живут

Впрочем, Софэ ничего не теряет, она останется собой и со своей жизнью, вот только как она будет вспоминать приключения Софии? Ведь ее там не было. Будет ощущать все до кончиков волос, каждой нервной клеткой, она будет вспоминать и чувствовать боль угасания жизни Софии в Киеве, Тибете… Бедная Софэлла. А что с Софией? Ради любимого человека женщины способны на безумие: потерять свою невинность, личность, свободу. Хотя она приобретает тело, значит, свободу. Но что с личностью, кто будет доминировать? Или как Тёма говорил: слияние информации. Как все запутано. Если меня слить с Темой, то кто получится в итоге?

– Ну, и че так робко встречаешь меня, любимый? – в проеме появилась София или Софэлла.

Позади напирая на нее, возникла ее копия.

– Я, я герметизировал двери, – переминаясь с ноги на ногу, ответил Архимед. – А вы что, передумали?

Вместо ответа они рассмеялись звонко.

– Да ну вас, достали меня! – вспылил в ответ. – То тело подавай, то память, детство, Архимеда каждому. Я один, так и останусь одним, психом-одиночкой.

– А это мысль! Пожалуй, мы его отсканируем, и будет нам по Архимеду, – девчонки двинулись на него.

– Вот этого вы не дождетесь. Харэ наглеть.

– Ладно, живи, че, зря соединялись?

– Но кто тогда рядом с вами, тьфу, с тобой.

– Софья, – представилась девушка скромно и элегантно, отвесив реверанс, преображаясь в длинное вечернее платье. – Няня Софии.

Элегантность и грация заставили Архимеда открыть рот.

– Эй! Рот-то не разевай, или ты привык, что у тебя должно быть две подруги, – встрял Тёма.

– Все, заканчиваем острить, срочно делаем подъем, отойдите, я заварю последнюю дверь. А Клавдия дверь оставил, – поспешил добавить, видя их удивленные взгляды.

. . .

Под ледяным сводом небес прозвучал отбой. Строй распался, единый организм из пятидесяти тысяч скатов, в два раза больше медуз и афалий, десятков тысяч саламандр перестал существовать. Старший смотритель поторопился отдать команду, следовало спасателям и гвардейцам по очереди разбирать «ярусы сооружения». А так, получив команду отбой, саламандры ушли в глубины, на их место со всех сторон вернулись хищники. Ослабленные полуголодные строители и снабженцы хаотично, мешая друг другу, толпились, ожидая новых команд. Поняв, что все кончено, они пытались по одиночке уплыть подальше в разных направлениях, где их настигали монстры.

Спасатели не успевали догонять коматозников, потерявших в суете медуз или мешки с кислородом. Снова Андромеда вызвала подруг и дивных женихов. Бестии взяли обязанности по наведению порядка и разгона хищников, парусники плавали в глубинах и перехватывали пачками коматозников, транспортируя их к себе в логово (туда ближе), заталкивали в пустые пещеры от афалий-самок.

Дорогой ценой обошелся путь на «Ледяные небеса мироздания», проклятие легенды о недопустимости вторжения в Лоно Матери сработало на славу. Тысячелетия ревностно оберегали ее от посягательств, и вдруг для каких-то пришельцев, обещавших показать мир древних, совершили кощунство. Одна пятая часть населения ушла в небытие, нарушен порядок, тысячи афалий остались без медуз и возможности отплыть от разоренного Города, в котором быстро падало содержание кислорода и пропала еда. Но они не стали сообщать о своих бедах «наверх», да бы не опечалить и не остановить их возврат на Землю.

Но! Единственная надежда за тысячи лет не была упущена, осталось дождаться выполнения ответного данного слова землян, а честью афалии умели дорожить.

Через цикл возле Города появился воздушный пузырь чистого кислорода, разрастающегося с непомерной быстротой, вскоре он соединился с городской небесной сферой. Это Тёмыч просчитал возможные последствия для подледного мира после их вторжения, установил в поверхностном озере жидкого кислорода генератор на термоядерном синтезе, работающий на дейтерии. Он прожег лед и, прогоняя через себя озон, производил закачку чистого кислорода. Дело в том, что под воздействием космических лучей вода расщеплялась на атомы, водород улетал в космос, кислород под воздействием отрицательной температуры, доходящей до минус ста восьмидесяти градусов, превращался в жидкость и соединялся в озон, который становился еще тяжелее. Озоновые озера не редкость на Европе. На выходе под лед озон охлаждал воду, и он рос, словно вулкан, извергая кислород. Вулкан медленно рос и уходил на глубину в пять километров. Далее он наращиваться не желал, газ свернул в сторону Города, его русло немного подправили стражи. Поднимаясь вверх, он согрелся водой и влился в воздушный пузырь бывшего процветающего Города. Второй реактор приступил к работе над медицинским центром, он, подогревая кислород, медленно выдавливал воду из шахты.

Возвращение

(последнее)