В ней жила птица

 -Без выписки врача выдать не могу. Или пиши отказную бумагу от лечения. Отравятся, а потом бегают как ужаленные.

 В потайном кармашке  брюк Сокольников обнаружил  НЗ. Несколько тысяч рублей никогда не помешают, убеждался он не раз. По поводу пропавшего портфеля особо не переживал, не было в нем ничего важного, так пара текстов, которые легко было восстановить с компьютера. Разве что мобильник, так его давно пора следовало поменять. Жалко было куртку – Аляску, но Сокольников утешал себя тем, что это не самая большая потеря в жизни. Обращаться же в полицию смысла не имело. Мало того, что продержат неизвестно сколько, так еще припомнят 'драму на даче'. К тому же, вряд ли что- нибудь найдут. Сам виноват, нечего было напиваться до лунной пыли.

 Медсестра позволила воспользоваться городским телефоном, вызвать к больнице такси. Машина приехала через пару минут. Быстро у них тут все, – подумал Сокольников, – и обслуживают и отоваривают, молодцы.

 Ехали в теплой Мазде через плотную пургу. Анечка  прижималась к нему всем телом, обеими руками держалась за локоть, голову положила на плечо. Иногда шептала:' Прости меня, прости. Я больше так никогда не буду. Веришь?' Сокольникову хотелось зацеловать ее… до смерти.

 У крыльца стоял серый Патфайндер. В доме горел свет,  не приглушенный настенный, яркий верхний. Анечка выпрямилась, напряглась. В ее глазах вспыхнуло что-то иное, радостно напряженное. Заерзала на продавленном сиденье. Попыталась сразу выбраться из машины, но дверь с ее стороны оказалась заблокированной.

 -Да открывайте же скорее, – крикнула она шоферу.

 Во рту Сокольникова сделалось сухо, голова заболела еще больше. Он почему-то сразу догадался, кто приехал и отчего волнуется Анечка.

 Выпустил ее из машины вслед за собой, расплатился, побрел за ней к дому. Анечка взлетела по ступенькам крыльца синицей. Казалось, она забыла про Сокольникова. Ему сразу  захотелось развернуться и уйти куда глаза глядят.

 У камина с бокалом вина стоял высокий мужчина в темном костюме и офисных лаковых ботиках с узкими мысами.  Чисто выбритое лицо, утиный нос, густые брежневские брови, маленький овальный подбородок, гладкий и белый как яйцо.

 Мужчина переменил позу и Сокольников разглядел тщательно зачесанную редкими волосами лысину на макушке. Это  о многом говорит. Мужик, скрывающий свои физические недостатки, обязательно страдает комплексами неполноценности.

 Увидев Анечку, мужчина вместо приветствия, поднял вверх бокал. На его безымянном пальце блестел большой перстень с желтым камнем. А вот еще один комплекс, –  заметил Сокольников, – нарциссизм. Э-э, да мужик болен на всю голову.   По лицу неизвестного гостя бегали серые тени, отчего оно постоянно меняло выражение и трудно было понять, чего выражает.

 -Что ты здесь делаешь?– спросила Анечка. И Сокольников не заметил в ее голосе никакого раздражения. Более того, в нем звучали игривые нотки.

 -А я знал, что с тобой все будет в порядке, – не ответил на прямой вопрос мужчина.

 -Что ты знал?

 Анечка прошла в комнату, остановилась возле журнального столика.

 -Мне позвонил следователь. Тот самый, ну  что дело наше вел.

 -Он приходил ко мне в больницу. Когда узнал, что я жива и здорова, обрадовался – ему проблем меньше. – Анечка  по-кошачьи стала обходить бывшего мужа. Тот самодовольно улыбался.  – Знал, значит. А что тебя сюда-то привело?

 -Волновался.

 Анечка заразительно рассмеялась.

 -Почему тогда в больницу не приехал?

 Вопрос, похоже, озадачил дипломата. Но он быстро нашелся:

 -Собирался. Вначале дом решил проверить, все ли цело.

 -И как?

 -Видишь ли… Я тут осмотрелся. И не нашел… Картину, ну ту, что я тебе подарил.

– А вам-то теперь какое дело до картины?– подал голос Сокольников. Его стало раздражать то, что на него  не обращали внимания, будто он невидимка.

 -Кто это?– мужчина поставил бокал на столик. – Ты уже с бомжами путаешься?

 -Не твое дело, Пашенька, с кем я теперь путаюсь, – ответила Анечка. По-прежнему в ее голосе не было никакого раздражения. – Человек в аварию попал. Устраивает?

 -Соболезную. То есть, сочувствую. А откуда вы, собственно, знаете про полотно?

Оказывается, этого жлоба зовут Пашенька.

 -Не ваше дело.

 Сокольников прошел к камину, взял бутылку, наполнил до краев бокал. Залпом выпил. Физический и моральный стрессы лишили его всякой сдержанности.

 -Я рассказала. И даже показала, – сверкнула соколиным глазом Анечка.

 Пашенька взял с кресла японское кимоно, развернул,  взглянул зачем-то через тонкую ткань на огонь. Задумчиво сказал:

 -Понимаю. И все же, где картина?

 Вот для чего ты сюда приперся, Паша. Узнал, что бывшая женушка на тот свет собралась, и тут же решил вернуть ценное полотно. Эту мысль Сокольникова озвучила Анечка:

– Поэтому ты здесь. Может, я картину  продала.

 Дипломат пожал плечами, поправил воротник рубашки. Сокольников заметил, что Паша начинает нервничать.

 -В России это невозможно.

 -Почему же?– налил себе еще Сокольников. – Я и купил.

 Анечка вытаращила не него теперь сорочьи глаза. Захихикала, потом рассмеялась:

 -Да, правильно. Я ему продала.

 -Бомжу? Только не надо про аварию.