В некотором царстве

У той была такая шикарная харизма, что придавить, кого угодно к какой угодно теплой стенке и нежно спросить: «Ты меня уважаешь», она могла легко и непринужденно. Как семечки щелкать.

— Смотри у меня! — матушка погрозила пальцем, и, убедившись, что её услышали, развернулась на выход.

— Ты самая шикарная неприятность на всю мою голову! — выдохнул царь, затем вздохнув, добавил, — и любимая! Очень!

— Вот то, то! А ты, друг мой, подумал, что одного дворца на такую ораву может быть маловато? Тесноваты хоромы станут!

— Вот как раз сейчас и подумал, — ответил государь, — что ж, лиха беда начало! Отдам приказ о строительстве городка.

Ах, родная! Слушай, это же нам развлечение надолго! На очень долго!

И он, оторвавшись от свежевыдуманного указа улыбнулся.

И такая озорная улыбка вышла, что матушка, вспомнив молодость, и его, тогда ещё принца, молодого, задорного, озорного, передумала срочно уходить.

Подошла к своему долголюбимому, лично царю, сняла корону, вместе с париком, и нежно чмокнула его в блестящую лысину:

— Работай, твоё величество, работай. Не буду мешать. Пойду-ка лучше архитектора потрясу. Пусть план готовит.

Архитектор спокойно пил чай, не подозревая, что на него надвигает самая шикарная неприятность всего царства.

Матушка шла по дорожкам царского парка.

А из-за куста сирени на неё хмуро и недобро смотрел садовник.

Очень хмуро. Очень недобро.

Пока вы тут планы строите

Садовник хмурился не просто так. Сова всё выяснила про него.

И в садовники он ушел тоже не от простой жизни. Был у него бизнес, была жена.

Было все. Подробности? А что сами не знаете, как бывает? Партнер бизнес отжал, жена с партнером сбежала…

Нет, он мог бы поднапрячься, и начать всё по-новому. Но что-то перещелкнуло в его голове. Подумалось, а оно мне надо?! Опять трепыхаться, опять ночами не спать?! И вот подумал он, подумал, плюнул на великие планы, и пошел в садовники.

Цветы не предают!

А тут услышал про планы его величества, и что ему тревожно стало. Вроде бы и предупредить надо, но кто его, простого садовника услышит?!

Вот он и хмурился всем подряд. Выхода не видел.

Но наблюдал. Садовники они вообще такие, наблюдательные!

И за дорогами наблюдать могут тоже. Время у них на это есть.

И вот заметил он, что телеги со стройматериалами как-то странно двигаются.

Часть меньшая в сторону строительства будущего академгородка.

А вот большая всё куда-то в сторону. Налево чаще.

И не выдержал он однажды!

Дождался пока его величество на прогулку выйдут, да и решился. Подошел к нему и говорит:

— Ваше величество не извольте гневаться, разрешите говорить.

А у того настроение хорошее было. Солнышко светит. Супруга не грызет. С утра.

Стройка, по отчетам, идет полным ходом.

— Говори! — милостиво он кивнул садовнику, думая, что тот сейчас будет просить какие-то диковинные саженцы купить.

А тот и выдал:

— Ваше царское величество, пока вы на новый городок медитируете, планы планируете, да мечты мечтаете, у вашего министра по строительству новый дворец растет!

И неплохо было бы вам проверить, откуда у него дорожки из каррарского мрамора взялись!

Не с тех ли телег, что на стены главного академического здания должны были быть доставлены?

И как попал на его личный пляж золотистый речной песок!

Да и другое кое- что проверить бы не помешало!

Хорошее настроение царя как рукой сдуло. Или смыло. Или снесло. Не важно. Кончилось оно резко и жестко.

— А ты не наговариваешь? — строго спросил царь садовника.

— А какая мне с того выгода? — хмуро ответил садовник, и пошел дальше щелкать ножницами. Кусты стричь. Работа у него такая.

Царь понял, что и верно, нет садовнику никакой выгоды в оговоре, есть только желание пользу для дела соблюсти.

И понесся к министру по безопасности.

Но по пути его такая мысль шандарахнула…

А ведь не мог этот его безопасник таких вещей не замечать! Не мог! Его люди все грузы проверяют…

Царь затормозил посреди бега, так что аж подошвы задымились. Постоял. Подумал.

И пошел советоваться к матушке царице.

Женщины в таких делах, как на чистую воду вывести, большие мастерицы!

Когда им это выгодно.

И царь точно знал, что на мелочи всякие, типа утянутых леденцов до обеда, матушка глаза закроет, а вот помехи в строительстве…это уже серьезней!

Ибо и она этим делом загорелась нешуточно!

И концы в тайгу

Посоветовался царь с женой, и впал в горестные раздумья.

Нет, ну вот на самом деле, как так-то?!

И зарплаты им! И бонусы с плюшками! И соц. пакет нереальный!

А всё одно хоть что-то, а увести надо! Непостижимое мышление!

Думал он не долго. Кликнул свою охрану, и двинулся к министру по строительству.

Подъехав к его дворцу, царь аж ахнул.

У него самого таких хором не отбабахано! И отбабахалось за последнее время столько, что ахать и ахать.

Министр парился в бане.

Так розовым и нежным его к царю и доставили.

— Откуда дровишки? — строго спросил царь.

Министр хрюкал, мякал, мыкал, но ничего толком не объяснил.

Только клялся в вечной преданности и ярой службе государю батюшке да отечеству.

Вот только клятвы его как-то мимо царских ушей проскакивали.