В неведомое

— Как ни странно, есть, — отозвался Ходок. — Предлагаю перестать толочь воду в ступе и реагировать по ситуации. Даже если нам в голову сию секунду придет гениальный план, через сутки-двое он превратится в ничто, поэтому нам надо наблюдать и ждать, мы уже пришли к выводу, что пока не доберемся до точки, нам не следует ждать удара в спину. А вот потом мы и будем думать.

— Согласен, — заканчивая дискуссию, поддержал Ходока Мушкет, — хватит. Давайте выпьем за нас, за то, чтобы мы стали командой, это залог нашего выживания. И Амбал, сними блокаду, а то наш бедный слухач скоро совсем изведется.

Погорелов покосился в сторону Паука, тот с беспокойством поглядывал в их сторону примерно раз в десять секунд.

Утром были стрельбы, Ампер остался доволен своим новым автоматом, АШК имел примерно схожие характеристики с его пятнашкой, разве что отдача была гораздо слабее, а безгильзовый боеприпас мощнее, точность тоже была на высоте, кто-то хорошо поработал над пристрелкой, и пришлось лишь немного поднастроить прибор наведения, сопряженный со шлемом. С двухсот метров Погорелов без проблем уложить десять выстрелов в центр мишени, все их можно было накрыть ладонью, и это при том, что он работал короткими очередями. Бронебойно-зажигательный боеприпас легко пробил стальной лист толщиной в пятнадцать миллиметров с двухсот метров. Толще мишени не нашлось, да и перевод таких ценных боеприпасов нежелателен.

Рина тоже не была разочарована новым стволом, бронебойная пуля с закаленным сердечником прошила восемь миллиметров стали, причем девушка стреляла на три сотни метров, уверенно вбив половину магазина в силуэт мишени.

Но больше всего интереса вызвал Амбал и его стрелковый комплекс. Народ побросал все свои дела, чтобы посмотреть, как кваз будет стрелять из своего 14,5-миллиметрового ручника. Ради этого шоу по приказу Подрывника откуда-то приволокли обгоревший и сильно подранный остров БТРа и оттащили его на километр от периметра.

Амбал уже стоял на исходной с патронным коробом, забитым под завязку пулеметом на «кране». Оказалось, что прицельная сетка прибора наведения имеет голосовое управление, и теперь кваз тренировался увеличивать и уменьшать дальность до объекта. Наконец, он окончательно освоился. «Заслон», задранный вверх, так сказать в походном положении, у правого плеча, был легко переведен в режим прицельного огня. Без кронштейна и пояса даже Амбалу с его великанскими габаритами было бы тяжело стрелять из этого чудовища.

— Начнем, — пробасил он, и собравшиеся вокруг прикрыли ладонями уши.

Ствол дернулся вверх, но кран не дал разгуляться отдаче. Кваза немного повело, но он быстро восстановил равновесие, приноравливаясь к новой машинке и новой манере стрельбы. Первые несколько выстрелов ушли «в молоко». Раньше с таким калибром он бы смог работать только от бедра на подавление, но теперь это чудовище превратилось в снайперский пулемет.

— Повторим, — прорычал кваз и сменил стойку, слегка наклонив корпус вперед и отведя ногу чуть дальше назад.

На этот раз все вышло — короткая очередь в пять патронов, ствол слегка подпрыгнул, но, повинуясь железной хватке Амбала, вернулся на линию прицеливания. Ампер, наблюдавший за результатами стрельбы через свой комплекс, видел, как все пять пуль хлестнули по обгоревшему борту, разлет был не больше сорока сантиметров, и это с километра с рук из фактически станкового пулемета, который на станине-то пляшет, как сумасшедший. Четыре пули пробили борт бронетранспортера, одна срикошетила от наклонной плоскости. «Заслон» снова загрохотал и затрясся в руках Амбала, на этот раз это была длинная очередь в десяток выстрелов. Ампер отлично видел, как образуются на закопченном корпусе рваные дыры.

— Восемь, — прокомментировал он результат стрельбы. — Разлет великоват, примерно около полуметра, хотя, наверное, даже больше. Две последние ушли в никуда.

— Ну, блин, конечно разлет, эта штука брыкается и очень непривычно отдает в пояс, — возмутился Амбал. — Хочешь попробовать?

— Э, нет, — замотал головой Ампер, — ты с этой пушкой уж как-нибудь сам. Я вешу девяносто кило, только твой милый школьный ранец тяжелее меня, а ведь еще пояс и сам пулемет, плюс отдача, я может быть, и удержусь на ногах, но стоит мне нажать на спуск, как меня тупо опрокинет.

Кваз развлекался с пулеметом до обеда, он с ним побегал, попрыгал, пострелял в движении, сидя, лежа, короче, извел патронов двести. Корпус БТРа стал похож на дуршлаг. Андрей и Мерс, наблюдавшие все это и снимавшие на камеру, были довольны и в вину перевод дорогих боеприпасов Амбалу не ставили, похоже, их раздобыть гораздо проще, чем те же самые безгильзовые.

После обеда снова обкатывали «Пластуна». Что там с ним механики чудили, неясно, но звук снизился на порядок, конечно, не бесшумно, но уже гораздо лучше, расслышать можно шагов с сорока, а раньше орал на половину стаба, даже если стоял на месте.

Ампер и Хоббит погоняли его минут сорок, то разгоняясь, то едва плетясь, смотрели, как броневик чувствует себя, входя в поворот. Места, конечно, было маловато, но что есть.