В нужное время в нужном месте

– Любопытство не порок, господин Акелла. Что же касается «связанный, как баран, голый, как червь»... Претензии не по адресу. Не я себя вязал, не я раздевался. Так уродливо твои дружки меня переплели. А ваши девочки явно страдают от отсутствия мужского внимания. Не сомневаюсь, что это они меня раздели, бедняжки... Хоть краешком глаза настоящего самца увидали, а не блохастого кобелька. Но я не в обиде. Бабы есть бабы. Теперь им долго будут сниться славные эротические сны, где в главной роли я. А насчет героизма... Так я и есть герой. Или ты этого еще не уяснил? Акелла зло прищурился.

Мелькнула мысль: не переигрываю ли? Потом плюнул: а ну его, волка позорного... Взял стиль, так держи. Дальше леса не пошлют, больше пули не дадут. И вообще, станет рыпаться – пристрелю к едрене фене. И я продолжил балаган. Под названием «хамство голодного Фехтовальщика».

– А что тебе, Акелла, рассказал пленный, я и сам могу догадаться. Это я из вежливости спросил. И вообще – я нужен тебе гораздо больше, чем ты мне.

Оборотень беззвучно рассмеялся, откинув седую гриву. Да, зубы у него будь здоров. Хоть в рекламе зубной пасты для людоедов показывай.

– И зачем же ты мне нужен, Фехтовальщик?

– Я знаю гораздо больше тех несчастных моряков, что вы допросили. Я знаю планы Арнольда. У меня на Руси влиятельные друзья. Я знаю, как свалить Арнольда. Я могу быть вам полезен. Насколько я могу судить, ваш замысел провалился. Операция в лесу принесла только колоссальные потери живой силы и напрасно сожженные боеприпасы. К тому же, вы бессмысленно потратили кучу времени и порядочно засветились.

Я невольно закрыл глаза. Совсем что-то мне скверно. Ужасно пить хочется. И есть. И курить. Но просить не буду. Не дождется, гаденыш. Знает, что я Фехтовальщик. Знает, что голодный. Нарочно мучает. Хочет унизить. А если даже и попрошу – все равно не даст. Что он, кретин, Фехтовальщика кормить, силы ему придавать?

Руки начали затекать. Колени заныли. Я попытался принять более удобную позу.

– Слышь, Акелла, может, развяжешь меня? Бежать-то все равно некуда.

– Рано. Полежи еще. И что конкретно ты предлагаешь?

– Объединить усилия и убить Арнольда. А там видно будет.

Акелла кивнул, наклонил голову и, беззвучно барабаня поразительно изящными и тонкими пальцами по магазину автомата, задумался.

– Ты не простой Фехтовальщик, – сказал наконец Акелла. – Признаться, кое-чем напоминаешь одного человека. Ты точно такой же нахал. Правда, того наглеца уже нет в живых. Он умер где-то здесь, на Руси. Его звали Афанасий Македонский. Это мой кровный враг. Однажды ночью он пришел в наше логово и убил всех. Кроме меня. Матери чудом удалось укрыть меня в тайнике. Мне едва исполнилось два года. Мы быстро взрослеем... Я все видел и слышал. До сих пор мне снится смерть матери, отца, братьев и сестер... Вы, жалкие людишки... Только и мечтаете стать такими, как мы. Отсюда все ваши комплексы, все эти эрзац-учения... Слияние с природой. Македонский начал из вас делать бер-серков-Фехтовальщиков. Но суть та же. Только и можете, что обезьянничать, бездарно имитируя нас. Мы – совершенны. Вы – ничтожные и никчемные создания. Глупое, но вкусное мясо...

Акелла наконец-то умолк, глядя на автомат и поглаживая вороненый ствол.

Затем он повернулся ко мне.

– В твоих словах есть разумные мысли. Я подумаю над ними. Барбара всегда носила миниатюрный диктофон. Хочу послушать последнюю запись. Думаю, там запись вашего разговора. Я послушаю и вернусь.

Это провал! Вот сучка! Да и ты хорош, болтливый идиот! Так. Обрез. Глушитель. Максимальный заряд. В голову. Огонь! Огонь! Огонь!

Обрез не выстрелил.

Акелла кивнул, развернулся и спокойно вышел из палатки.

Интересно, когда волчара узнает, что я внук Македонского, его кровника, то сразу пристрелит или по кусочкам резать начнет и себе в пасть складывать?

2

Во-первых, не паникуй.

А я и не паникую. Просто мне теперь точно хана. Всегда есть выход.

Ага. Всегда. Особенно в моем случае. Лежу голый, связанный. Обрез, как назло, почему-то заклинило.

Нет, обрез наверняка в порядке. Ты не в порядке. Необходимо восстановиться. Попить, поесть. Принять витамины с микроэлементами. Еще немного отдохнуть.

Это не санаторий для утомившихся Фехтовальщиков. Это логово оборотней. Но, впрочем, легонько вздремнуть и предельно расслабиться мне тут никто не мешает. Закрою глаза. Может, что умное в голову придет. Забуду на время о жажде и голоде. Как верблюд. Или кто там без воды-еды живет, пока не скопытится от истощения с улыбкой на устах?

Ладно. Надо вспомнить все, что известно про этих тварей. Сосредоточься.

Значит, у них есть Альфа, есть Бета. Альфа – это вроде главных. Они создают стаю. Кусают человека. Он становится оборотнем Бета. Живут типа семьей или стаей. Рожают детей, водят их в обычную школу.

Наиболее продвинутые особи понимают языки всех народов мира, понимают язык зверей, птиц и растений. Они практически бессмертны, не болеют, у них феноменальная регенерация тканей...