В объятии Зверя. Том 2

Мгла над долиной Нордхейма рассеялась. Солнце блистало в сосновых кронах, а редкие кустарники выкрасились в рыжий цвет. Грудь Ингрид наполнил влажный осенний воздух, в котором перемешались запах тёплой хвои и дыхание ледников. Воздух имел тот же вкус, что и в детстве. Но только она сама уже не была прежней. Старую рану на голове саднило от движения, а низ живота сладко ныл, когда она глядела на воеводу, шагавшего впереди.

Лютый обернулся и подал руку, помогая Ингрид обойти выпятившийся поперёк тропы корень. Однако не заметил ветку над головой и ударился лбом.

— Осторожнее, — усмехнулась Ингрид и потянулась к ушибу воеводы.

Лютый схватил её за запястье и не дал прикоснуться к себе. Ингрид поглядела воеводе в глаза и поняла, что оба они желают большей близости. Только Лютый избегает её внимания: не засиживается допоздна в главном доме, не остаётся ночевать, хотя места там предостаточно.

— Я не нравлюсь тебе как женщина? — прямо спросила Ингрид.

— Разве ты не видишь? — поглядел он на неё.

— Скажи прямо. Я устала мучиться.

Лютый пожал плечами и вздохнул.

— Ты очень нравишься мне, Ингрид. Но тебя ждёт поединок с ваном Стейнвульфом. Я не хочу любить ту, которая погибнет. Я уже дважды хоронил своих жён. Ещё раз — не выдержу.

— Но ты всегда подле меня. Идёшь со мной, куда бы я ни шла, — Ингрид оглядела лес, пронизанный солнечными лучами.

— А что мне остаётся? — поджал губы воевода.

— Я приняла решение, Дэрон. Я хочу передать гривну Стейнвульфу без поединка, по доброй воле. Она мне не нужна.

Воевода с удивлением поглядел на Ингрид. Она впервые назвала его по имени, как близкий друг, подруга, но не соратник.

— Что же тебе нужно? — проговорил он.

— Ты. — Она расстегнула застёжку на плаще, и он упал на хвою.

Ингрид осталась в тонком льняном платье. Ветер плотно прижимал его к телу, откровенно обводя контуры молодой округлой груди.

— Ингрид! — воскликнул Лютый.

Воевода опустил голову, засмущался, не глядел… Ингрид улыбнулась оттого, что он, столь сильный воин, весь теперь был в её власти. Она положила ладонь ему на плечо, и Лютый заметил, что Ингрид вся дрожит от волнения.

— Не бойся, — прошептал он, взял её руку и поднёс к губам.

— А я не из трусливых! — ответила она, держась из последних сил.

Они подались друг к другу, и губы их соединились. Лютый подхватил Ингрид на руки и опустил на плащ. Он был решителен в движениях, но не груб. Его трепетные прикосновения к её устам срывались нарастающим темпом толкающихся бёдер, и Ингрид желала сделаться его вся, без остатка.

Рейван на коне подъехал к стенам Нордхейма. Богатый плащ из медвежьего меха покрывал его плечи, а из ножен на поясе выглядывал эфес рисского меча. Рейван купил его в Лединге — городе-крепости на границе земель риссов, чтобы ничем не выдавать в себе кзорга.

Двое стражей у главных ворот преградили путь.

— Спешивайся!

Рейван неторопливо сошёл с коня и встал перед воинами.

— Кто ты такой? Что тебе надо? — они сомкнули щиты.

— Слышал, вану нужны воины.

— Откуда будешь? — один из стражей хищно осмотрел Рейвана, дыхнув в лицо хмелем, выпитым накануне.

— Я из Хёнедана. Ван Харальд мало платит своим соратникам. Надеюсь, Верховный ван платит лучше, — голос Рейвана не дрогнул от вранья.

Взгляд кзорга был холодным и расчётливым. Он расправил плечи, доспех на теле скрипнул.

— Да хреново платит наш ван, — усмехнулся страж. — Где сейчас хорошо платят? Тяжёлые времена.

— Зато поит и кормит на пирах, смотрю, хорошо! — прищурился Рейван.

— Поит хорошо, да, — ответил с усмешкой страж. — Ладно, воин, проходи!

Стражи расступились, и Рейван вошёл в крепость. Ведя под уздцы коня, он не узнавал прежних улиц: всюду чернели следы пожаров и разрушения. Сапоги утопали в осенней грязи, полы плаща перепачкались. Ветер вытряхивал из низких пепельных облаков дождевую морось и порывами брызгал ею в лицо. Несмотря на мрачный вид округи, Рейван улыбнулся, заслышав с одного из дворов озорной лай собаки и визги детей.

Дождь усилился. Подойдя к главному дому, Рейван был уже насквозь вымокшим и мечтал поскорее согреться мёдом у огня. Он оставил лошадь конюшему и поднялся по ступеням. На миг он замер: сегодня всё решится. Сердце гулко билось в груди от близости к цели. Он был уверен, что сумеет одолеть самозванца, каким бы сильным воином он ни был. И в поединке ему не смогут отказать, ведь он сын Ингвара. А когда всё закончится, он вновь увидит Маррей и поцелует её.

Стражи у входа в главный дом оглядели гостя.

— Кто такой?

— Я ван Эйнар. Пропусти! — решительно проговорил Рейван.

Воины опешили и расступились, отворив перед ним двери большого зала. Горящие чаши пылали жаром, стоял грохот посуды и голосов, а в воздухе витал запах жареного мяса, лука и подогретого мёда.

Рейван скинул капюшон и положил ладонь на рукоять меча. Воины, сидевшие за столом, обернулись.

— Эй, кто ты? Чего тебе надо? — зароптали они.

— Я Эйнар! Сын вана Ингвара!

В зале воцарилась тишина.

— Я пришёл за тем, кто назвался моим именем! — Рейван указал на человека, сидевшего в центре стола с гривной на шее.

Полумрак скрывал лицо Верховного вана.