В объятиях Чудовища (СИ)

Я прижалась спиной к неприступной двери и медленно сползла на пол. Тело сотрясали немые рыдания. Закрыв глаза, я обхватила свою многострадальную голову руками, будто обезумевшая. Никогда не думала, что я так отчаянно когда-то захочу домой. Дядя Алекс хоть и тиран, но за годы жизни под его опекой, я уже выучила все его повадки и всегда знала, чего от него ожидать. Чего ожидать от свирепого Маркуса Герры – я понятия не имела. Моя семья что-то ему сделала. Что-то очень плохое. И теперь он решил мстить. Жестоко. Беспощадно. Это всё, что сумел проанализировать мой мозг.

Что мне теперь делать? Я всё еще не знала. Паника пульсировала в каждой клеточке моего тела, плавя безумством рассудок. Нужно осмотреться. Да. Именно это нужно сделать в первую очередь. Меня заперли в небольшой комнате. Моя спальня раза в два, а то и в три больше этой. Окна закрыты снаружи ставнями. Встав я подошла поближе, но открыть их изнутри никак не получиться. Одна старая кровать, накрытая не менее старым одеялом. И всё. Под кроватью валялся древний бронзовый таз.

Я еще раз попыталась подёргать дверную ручку, но никакого результата это мне не дало. Стоило успокоиться, но сердце в груди отбивало встревоженный ритм. Я не знала, всё ли в порядке с дядей и гостями. По логике наша служба безопасности уже должна начать мои поиски, но, если есть жертвы, это всё усложнит. Пока не осмотрят всех и не убедятся, что среди них нет меня, никто не начнет поисковой процесс. На сколько может затянуться осмотр? Я и этого не знала, потому что не знала масштабы вторжения Маркуса Герры.

С горечью понимая, что сейчас от меня совершенно ничего не зависит, я буквально заставила себя сесть на кровать. Воспалённый страхом мозг упорно атаковал меня различными предположениями: «Он не вернется», «Он оставил тебя здесь умирать от голода», «Он вернется и убьет тебя», «Он пристрелит тебя». Я отмахивался от всех этих ужасных догадок, потому что всё еще хотела остаться в здравом уме.

Затылок ныл, но это меня уже не так сильно беспокоило. Я легла на бок. От пережитого шока меня трусило так, будто я попала в холодильную камеру. В комнате было тепло, но мое тело всё равно дрожало. Зуб на зуб не попадал. Чтобы предотвратить приход еще одной волны отчаяния, я закрыла глаза и попыталась вспомнить лицо матери.

Она всегда была такой веселой и нежной. Ее улыбка лучилась теплотой и радостью. Ее руки были самыми нежными, а густые кудрявые волосы всегда пахли жасмином. Моих родителей не стало, когда мне исполнилось пять. Папа не справился с управлением. В тот момент он с мамой выехал на мост, машину занесло. Их тела через сутки нашли выброшенными на берег реки. Дядя Алекс незамедлительно взял надо мной опеку и занялся управлением папиного бизнеса. Отец был застройщиком.

Мысли о родителях вызвали во мне лишь приток необъятной грусти. Нет. Она мне сейчас совсем не нужна. Когда мое сердце успокоилось, а шок окончательно отхлынул, сон буквально снёс меня. Я провалилась в липкую вязкую темноту. Она напоминала море, а я находилась на самом его дне и черные воды давили мне на грудь, чтобы мое тело не смело всплывать.

Не знаю, сколько продлился мой сон. Он оборвался внезапно, словно та ниточка, что связывала меня с миром сновидений закончился или ее кто-то отрезал. Я не спешила открывать глаза, потому что от перенесённой истерики веки теперь были горячими и тяжелыми. Мой мочевой пузырь был готов разорваться. Очень хотелось в туалет. Но меня разбудила не естественная нужда, а что-то совсем другое.

Внутри меня образовалась пружина. Она сжалась под натиском внезапно вспыхнувшего страха. Я боялась открывать глаза, потому что уловила звук чужого дыхания. Казалось, что это дышит Чудовище, вышедшее из самой преисподней. Позвоночник прошил колючий прут необъятного страха.

Медленно открыв глаза, я увидела широкоплечую фигуру Маркуса. Он стоял у кровати, скрестив руки на груди. Весь в черном. Я дёрнулась и от этого резкого движения всё мое тело тут же заныло. В комнате горел тусклый желтый свет, но ту тьму, что затаилась в черных глазах Маркуса, никакой даже самый яркий свет не мог озарить. Мужчина был напряжен, будто готовился к смертоносному броску. А целью в этой броске была я.

Глава 5.

Я не шевелилась, потому что все мои инстинкты истошно кричали оставаться неподвижной. Это как со змеей. Пока резко не дёрнешься есть существенный шанс, что она не нападёт. Пытаясь дышать ровней, я старалась хоть как-то себя успокоить, но получалось скверно.

Маркус, не двигаясь, внимательно рассматривал меня. Сейчас он был похож на статую. Выражение лица абсолютно нечитаемое, лишь черные глаза лихорадочно мерцают. Этого человека не прошибут ни слёзы, ни мольбы, ни крики, ни истерики. Осознав это, я всё-таки сумела расщепить в себе комок, что уже начал собираться у меня в горле. Я – не случайная жертва какого-то обезумевшего маньяка. Моя ситуация совершенно иная. Я – пешка в игре двух мощных противников.