В объятиях Порфиры

Жёлтые воды колыхались от лёгкого ветерка, почти неслышно трепавшего волосы и кончики нашейного платка, расступаясь перед лошадью, словно кланяясь поступи подков, но голос мальчишки стал выдавать раздражённое бренчание.

— Раз тебя так гложет мой визит к Ное, то не думал, что для начала тебе пора бы начать мне доверять!?

Сжимая в руке подаренный шёлковый платок и обдумав всё произошедшее, я чертовски не выспалась, но всё же, пришла к выводу, что чувства Ное были не только в любви.

— Вчера я всего лишь не стала скрывать, что подозреваю Ное в покушении на тебя в машине, милый… только и всего. Если ты считаешь иначе, то я не в праве тебя переубеждать.

— А стоило бы…

Едва слышно усмехнувшись, я с ноткой жалости посмотрела на мальчишку, прекрасно зная, что такой взгляд взбесил бы любого представителя их «ревнивой породы».

— Мне почти восемнадцать, милый и уже через год у меня всё равно появиться муж, так что не стану оправдываться. Сейчас мой парень — это ты и ради тебя я решила, что лучше держать потенциального заговорщика рядом. Именно поэтому позвонила Нанами и рассказала про покушение. Естественно поговорила и с Вайтом. И вообще…!

Впрочем, всё это казалось странным. Стоило сказать Ное, что мы попали в аварию вместе с Джеем, так в его глазах сразу показалась нежность, а словами он внушил мне, что это любовь, но что если это чувство вины? Вины за то, что он стоит за всем, а я была лишь случайным звеном.

— Разве это не поможет вам помириться? Ни на что не намекаю, но, по-моему, я просто умница!

В этих мыслях я провела всю бессонную ночь, так что детская ревность вожака даже злила, от чего невыносимо хотелось дать мальчишке затрещину. И всё же, я сдержалась, как можно царственней расправив плечи и уязвлённо задрав обиженный носик по пьянящему флёру от прогретых лепестков.

— Да уж… додуматься назначить «убийцу» охранником «жертвы» — это…

Джей демонстративно кашлянул, как бы намекая на неласковое мнение.

— Рискованный план… мягко говоря.

— Не спорю… зато я сделала всё в моих силах чтобы мой парень был цел. Мне будет грустно, если пострадает хоть один из вас, ещё и от руки второго, так что не ревнуй попусту. Лучше будь рядом…

И не сбеги.

С непонятным мне чувством в груди, я посмотрела на шёлковую повязку Нанами у меня на груди, и решила использовать братьев, как противовесы в девичьей игре, построив меж волками маленький мостик из беленькой овечки с невинными глазами.

— Не думал, что у нас всё настолько серьёзно, что ты станешь печься обо мне.

Лёгким усилием развязав воздушный бантик и не стесняясь засоса, я расправила волосы, подвязав небрежный, но очень женственный хвостик шёлковым платком, словно в знак нашего девичьего войска в мире мужиков.

— Разумеется, я серьёзна. Ты сдержал своё слово. Платёжка за учёбу прошла анонимно, а я всё ещё могу находиться здесь без страха удавления во сне. В конце концов, у меня нет гвардейцев, так что хочу, чтобы вы оба были на моей стороне.

Впрочем, про секретный телефон я тоже предпочла не говорить даже парню, оставив для него как можно больше поводов остаться в живых и сбросив всю заботу на Томми. Заварил, пусть сам и расхлёбывает.

— Кстати об анонимности…

Изловчившись, мой неожиданный кавалер дотянулся до цветков у ног лошади и поравнявшись со мной, украсил бутоном сочно-жёлтого цвета моё покрасневшее ушко.

— Почему ты не хотела говорить, что спасла меня из воды?

— Думала, что не поверишь, если расскажу.

Отвернувшись под видом зачарованного любования этим чудом природы, мне с трудом удалось унять биение в груди.

— Да и что уж скромничать… всего-то христианская добродетель.

Пускай сдержать радость было отнюдь не легко, я вновь состроила надменное выражение лица и сдержано улыбнулась.

— Погляжу, моя женщина полна сюрпризов. Только не говори, что дочь Посейдона ещё и переплывала Па-де-Кале.

На это я лишь многозначительно отвела взгляд, словно поглощая глазами великолепные пейзажи острова, созвучного с моей будущей фамилией, и якобы не слышала удивлённого вздоха.

— Не верю…

— Имеешь право.

Мирное кряхтение лошадки и умиротворённое биение её сердца в такт с мелкими шажочками прогулочной рысцы, убаюкивали страхи и волнение, так что на лице сама собой проступала безмятежная улыбка.

— Признаться, мне и самой не вериться, что решилась на это.

— И ради чего?

Вокруг нас расцветали сотни бесчисленных цветов и совершенно неизвестных мне кустиков декоративного сада, а высокие кроны скрывали в приятной тени вдоль узенькой тропки, но в груди вдруг стала распирать давно позабытая гордость.

— Ну… мой жених не то чтобы любил меня до гроба, а бриллиантовому льву всё равно нужно соответствовать. В конце концов, мне бы не хотелось, чтобы из-за моего упрямства Калининград постигла та же участь, что и Китай с Америкой.

В уголочке рта неприятно передёрнуло, от чего пришлось прикусить губу, но вот подтрунить зазнавшегося колониста тем, что он теперь живёт не в центре мира, а на окраине, было просто обязательным.

Хотя и ничуть не смешным…