В объятиях Порфиры

Если меня нашли по наводке, то уж пусть сыграют по моим правилам, где я расправлю крылья.

Дружеский пропуск в ад…

Слова Ное застали врасплох, а мысли разметало по ветру, словно надеющегося сдуть их и забыть.

— Дориан мой брат по матери, но он всегда ладил с Джеем и когда мне доверили финансы компании, я сразу понял, что он нас предаст.

Секундный свист и облако огня с обжигающим дождём разделили мир на жар и стужу, на мгновение, укутав вакуумным пузырём и будто стукнув кувалдой меж грудей.

— Мать пропала, а её муж утопил горе в работе. Мне стоило всего-то закрыть глаза на его кредитную историю и выдать ссуду, которую он заглотит, но не потянет.

Уже через секунду, промёрзлый воздух пронизывал до костей, а шар стремительно падал, укутанный пламенем и рёвом разлетавшихся ошмётков, словно утягиваемый в ад.

— Тогда Джей и сжёг его пристань, а дружбе пришёл конец. Догадаться, что Джейсон даже не покажет носа, было не трудно, а без розовых очков, Дориан всё понял так, как понял бы любой. Где-то тогда же отец в последний раз похвалил сына и больше они не виделись.

Пронизывающий визг вырывавшегося воздуха нещадно резал уши, забивая нос и грудь резиновой гарью и железистой кровью, но в одно мгновение всё оборвалось с резкой болью, а корзина с душераздирающим треском свалилась в зелёную дымку весенних ветвей.

Какими же всё-таки чудными бывают сны…

Я приоткрыла глаза…

Однако это не помогло проснуться. Сон то или нет, а дышать становилось уже невыносимо. Слабость окутывала, как закатное марево, доедавшее золотистые лучи уходящего дня, а в ушах стояли горячие пробки, словно окунулась с головой в набранную ванну.

— Но… Ное…

Сквозь неестественные дыры, расколовшие небо на битые островки, всё ещё светило солнце, но пальцы на ногах уже постанывали от холода.

— Уже… вечер…?

С губ не сорвалось и слова, но попытка вызвала лишь острую боль и, только тогда мне удалось разглядеть Ное, даже без сознания прикрывавшего меня спиной от обломков тягловой горелки.

— И сколько… же… мы тут…?

Бесполезные вопросы быстро испарились, ведь тушка рыцаря не давала даже продохнуть, но как же повезло, что его рука лежала прямо на моей. Больно придавив мальчишке на мягонькую часть между большим пальцем и указательным, мне кое-как удалось растормошить его сознание и сдвинуть на бок, после чего бегло осмотреть окровавленный затылок и выбраться сквозь пробитое донышко гондолы.

Мирный поток моих мыслей и треск костерка потревожило натужное кряхтение да скрип подымаемой корзины.

— С добрым вечером, соня…

Ное, пошатываясь, вывалился наружу из перевёрнутой вверх дном, аэростатной коляски, завалив её на бок, словно маленький шалаш, но я быстро подхватила мальчишку под руку и усадила на собранный лапник, простеленный обгоревшими лоскутами брезента.

— Сила есть, ума не надо, да? Раз проснулся, мог бы хоть позвать…

Стерев с его лица кровавые подтёки, я успокаивающе улыбнулась, дав моему контуженому рыцарю по-геройски помычать и неуклюже меня облапать.

— Да цела я, Ное, цела… прости, что не смогла тебя вытащить из-под гондолы. Пыталась, честно, но поняла, что геморрой покажется быстрее. У меня-то таких нет…

Успокоив первый шок, я ласково пожмакала его крепкие плечи и сама не заметила, как увлеклась, с удовольствием скользнув на ключицы и раскаченную грудь, пряно пахшую мускусом и дымом.

— Пришлось лазать через дырки в донце, но, вроде, перемотала на славу.

Опомнившись, я быстро прильнула к его голове и, смутившись, для виду поправила «бинты» из порванного свитера.

— Ничего серьёзного, так что…

Стоило оторваться от его горячей кожи и податься к костру, как Ное ухватил меня за запястье и, словно пёрышко, с лёгкостью притянул к себе, укутав в огромные объятия..

— Вот так мне уже лучше, ангелочек…

Вырываться из объятий совершенно не хотелось, но вот возиться с его вскипевшей мальчишечьей кровью, не хотелось ещё больше.

— Раз полегчало, то вали за хворостом.

Он промолчал, но глубоко и хрипло засопел у меня на плече.

— Ты же не думал, что это шанс понежиться с дамой? Или твои зайчата согревали тебя бесплатно?

Ное сердито дунул мне в ушко, вынудив поёжиться и сдаться его мужскому очарованию.

— Поняла я, прекрати!

Парень вновь скользнул по линии моих плеч, по-мальчишечьи грубо, но заботливо продавливая уставшие мышцы в поиске переломов или ссадин.

— Цела, правда… сама бы на это не поставила, но, видимо, я уже настолько задолбала смерть, что она внесла меня в чёрный список. Ни царапинки…

Я с тоской оглядела истерзанные шмотки и лишь горько вздохнула, нарочно ткнув Ное в одну из повязок, на которые и ушло немало лоскутов.

— Не зря говорят, что чем выше, тем больнее падать. Такой громила, а от шрамов не отделаешься…

Словно перекидывая мячик в игре с совестью «по перебрасыванию ответственности», я таки пропустила гол и, пристыженно смирившись с потерей одежды, легонько стукнула Ное в плечо.

— Спасибо… что прикрыл.

Его спина пострадала сильнее всего, изрядно приняв осколков и огня, однако Ное держался молодцом и даже без лекарств всего за час сожрал накативший жар едва ли не с потрохами.