В объятиях принцессы

– О чем вы? Я пошел в Министерство иностранных дел, чтобы раздобыть список, но получил записку, думаю, от моего работодателя, ехать сюда и поехал.

– Кто твой работодатель?

– Это не ваше дело.

Сомертон всегда гордился умением владеть собой. Он мог долго сидеть неподвижно, дыша очень тихо и контролируя каждую мышцу. Тем не менее, услышав эти простые слова – кто бы мог ожидать от мальчишки такой лояльности? – у него перехватило дыхание. Он вздрогнул и слегка пошевелил плечами. Нортон уловил движение и вгляделся в темноту, ожидая какого-нибудь знака, который не заставил себя ждать, и правой рукой достал нож.

– А вот ножичек утверждает, что это мое дело.

– А я говорю, что нет. – Маркем вроде бы даже усмехнулся. – Если у вас нет списка, значит, нам больше не о чем разговаривать. Отпустите меня немедленно!

– Я отпущу тебя, когда захочу… если захочу, – прорычал Нортон. – Тебя послал Сомертон?

– Отпустите меня!

– Нет смысла вырываться, Маркем. Тебе же будет больно.

– Вы ничего мне не сделаете. Иначе мой наниматель вас убьет.

– Значит, это все же Сомертон?

– Я этого не говорил. – Маркем вонзил ногти в руку Нортона и попытался вывернуться.

– Перестань ерзать! Только сам себе причинишь вред.

– Отпустите!

– Да тише ты! Успокойся и послушай меня. Я знаю, что ты пришел от Сомертона. Этого достаточно. Я удвою сумму, которую он тебе платит. За это тебе придется всего лишь иногда приходить сюда и сообщать, что он делает, приносить копии его писем и списки лиц, с которыми он встречается.

Маркем напрягся.

А Сомертон почувствовал внезапно навалившуюся на него тяжесть. Заныло сердце. Он закрыл глаза, ожидая ответа мальчишки.

Проклятый юнец! Почему Сомертону так важно, предан он ему или нет? Всегда можно найти другого секретаря, потом еще одного. В Лондоне полно юных клерков, мечтающих занять место рядом с могущественным хозяином.

Но этот… У него такие гладкие щеки, серьезные карие глаза. И он так отчаянно храбрится, старательно противится натиску Нортона, который втрое больше и сильнее его.

Сомертон закрыл глаза.

Невероятно, но Маркем рассмеялся:

– Пошел к черту!

– Я утрою сумму.

– Хоть удесятери. Не поможет. Дело не в деньгах. Кем ты меня считаешь, старый баран? Отпусти меня немедленно, или ты проклянешь день, когда появился на этот свет.

– Прокляну день… – Последние слова Нортона заглушило недовольное ворчание. Сомертон открыл глаза. Он заметил движение, в руке Нортона блеснул нож…

Нет, в руке Маркема!

Сильный удар сотряс дом – это могущественный британский убийца рухнул на деревянный пол.

– Дьявол… – пробормотал он.

Маркем наклонился и прижал нож к горлу Нортона – к адамову яблоку.

– Кое-чему я все же научился у отца.

– Мои яйца, – простонал Нортон.

– Уверяю тебя, с ними все в порядке. Когда вернешься домой, приложи к ним холодный компресс.

Сомертон почувствовал, что его бросило в жар. Странно. До этого он все время, незамеченным наблюдая за сценой, ощущал ледяной холод.

– Правда, это лучше сделать как можно быстрее. Я имею в виду вернуться домой и приложить холодный компресс. – Мальчишка снова стал изысканно вежливым. – Если, конечно, в вашем распоряжении, сэр, нет списка балтийских судов, заходивших в британские порты в течение последнего года. Если же он у вас есть, нижайше прошу отдать его мне. – Маркем говорил спокойно и уверенно. Как будто сам Всевышний стоял у него за плечом и одобрительно кивал.

В первые несколько секунд все существо Сомертона рвалось ему на помощь. Он удержался лишь благодаря своему хваленому самоконтролю. И логике. Маркем прав. Нортон ничего ему не сделает.

Иначе Сомертон его убьет.

А что теперь?

Сомертон изумленно взирал на Эразма Нортона, поверженного тщедушным юнцом.

А паренек, однако, смел. И решителен. Ангел мести.

– Нет у меня никакого списка, – прошипел Нортон. – Иначе я бы его засунул в твою тощую задницу.

– Что ж, – усмехнулся Маркем, – тогда я ухожу. Это я возьму с собой. – Он показал Нортону нож.

И, переступив через лежащего Нортона, направился к двери.

Через мгновение тяжелая дверь с громким стуком захлопнулась.

Сомертон вышел из тени и пошел к поверженному убийце. Нортон лежал, тяжело дыша, – тело в комнате, ноги в прихожей. Граф задумчиво уставился на неудачливого убийцу:

– С вами все в порядке, мой друг?

Нортон не шевелился.

– Кажется, меня сейчас стошнит.

– Вам следовало быть осторожнее. Теперешняя молодежь способна на самые неожиданные поступки.

– Какой мужчина бьет своего соперника по яйцам? Это не по правилам! Нечестно! Должно же оставаться хоть что-то святое! – Нортон перекатился на бок, и его вырвало.

Сомертон достал из кармана носовой платок – кусочек чисто-белого полотна без каких-либо меток – и бросил Нортону. После этого он в глубокой задумчивости уставился на дверь.

– Действительно, какой мужчина?

– Это не по правилам! – снова заныл Нортон. – Он мог искалечить меня на всю оставшуюся жизнь.

– Все будет в порядке, – сказал Сомертон и направился к двери. – В конце концов, вы, мой друг, наемный убийца, а не викарий. Каждый получает то, что заслуживает.