В объятиях самки богомола

– Терпеть не могу смазливых нахалов, – пришла ему на подмогу Марта. И добавила с тихой уверенностью: – Мне нравятся такие, как ты, воспитанные и умные.

Уверенность в голосе была не настолько тихой, чтобы ее не могла услышать Ирина Ильинична. Марта и сама удивлялась открывшейся в ней хитрости, казалось бы взявшейся из ниоткуда, но это была именно хитрость, та самая лисья хитрость из детской сказочки… Как там, в сказочке-то? У зайчика избушка была лубяная, а у лисички ледяная? Можно, дорогой заюшка, я в твоей избушке погреюсь? Я хорошая лисичка, я даже маме твоей сразу понравилась… Не бойся меня, заюшка, я пока и сама не знаю, зачем так стараюсь понравиться, наверное, так надо. По всем сказочным канонам, наверное.

Марта действительно не знала – зачем, но что-то подсказывало ей изнутри, что так надо, и даже не подсказывало, а упрямо толкало в нужном направлении. Ты, мол, иди, а зачем – позже разберешься.

Она и пошла. И на концерт с Деничкой пошла, и в кафе, и в пешую прогулку по тихим парковым аллеям, а через пару дней еще и в кино, и снова в пешую прогулку. Шла рядом, исподтишка наблюдала и делала вывод – поплыл Деничка. Очень быстро поплыл. Практически сразу. А через месяц почти выдохся от изнемоги-влюбленности, глядел так страдальчески, будто помирать собирался. А она вдруг испугалась – зачем ей Деничкина изнемога, зачем Деничкино страдание… Хорошо, что сентябрь наступил, и всех первокурсников на картошку отправили. «Инженерно-экономический» попал в одну деревню, «технология силикатов» – в другую. И время образовалось, чтобы посмотреть на всю ситуацию со стороны, к себе прислушаться – что там сердце подскажет.

Но никаких подсказок не последовало. Наверное, потому, что ситуация была и без того ясна, как божий день: или бери Деничку со всеми потрохами, с мамой и лубяной избушкой, или оставайся в своей ледяной избушке до лучших времен. И будут ли эти «лучшие времена» – вот в чем вопрос! Наверняка такие Денички с лубяными избушками на дороге не валяются! Выходи замуж, не думай!

Да, все так, но с другой стороны… Существовала еще и коварная изнанка этого выбора, та самая, о которой думать пока не хотелось. И называлась эта изнанка – исполнение супружеского долга. С Деничкой. Как с этим-то быть? Выходит, для Денички себя берегла будучи красавицей-недотрогой? Ждала бог знает кого, а придется все отдать Деничке? Или не так страшен черт, как его малюют? Тем более особого понятия ни о выборе, ни о самом черте у нее не было. А зря, наверное. Может, как раз искушенность в данном вопросе и помогла бы…

Вернулась с картошки в последних числах сентября, и мама с порога встретила ее насмешливым выговором:

– От телефона отойти не могу, представляешь? Через каждые полчаса кавалер твой названивает с одним и тем же вопросом – не вернулась ли Марта… И голос такой убитый, будто вот-вот заплачет! Ой, снова звонит! Иди уже, объявляйся, спасай человека.

Деничка чуть не задохнулся, услышав ее голос в трубке. Потом заговорил быстро и непривычно горячо:

– Марта… Ты вернулась, Марта… А мы еще неделю назад вернулись. Я хотел к тебе ехать, но боялся, что мы разминемся! Мы можем с тобой встретиться прямо сейчас? Мне надо сказать тебе, что… Что… Марта, как хорошо, что ты вернулась…

– Я сейчас не могу, Денис. Я только-только вошла. Давай завтра, ладно?

– Как завтра? Почему завтра, а не сегодня?

– Потому что завтра. Сегодня я буду весь вечер в ванной лежать, отмокать.

– Ну, хорошо. Тогда завтра с утра? Завтра же воскресенье, в институт еще не надо…

– Позвони мне завтра ближе к обеду, договоримся.

– К обеду?!

– Ну да.

– Хорошо… Хорошо, я позвоню к обеду. Как скажешь. Но мы ведь встретимся завтра, да?

– Ой, ну договорились же! Все, пока! Давай, до завтра!

Марта бросила трубку, повернулась к матери, округлила глаза и с шумом выдохнула, что могло означать только одно – вот же липучка приставучая… Но мать только усмехнулась, глядя на нее, и произнесла тихо:

– Да ладно, передо мной-то чего спектакли разыгрываешь? Самой ведь такая приставучесть нравится, правда? Тем более я думаю, ты сама ее для себя и организовала – я ведь тут намедни навела справки про твоего мальчика…

– И у кого ты наводила справки, интересно?

– Да у Димки, у кого ж еще. Чего далеко ходить. То еще оказалось справочное бюро.

– А… Ну, понятно тогда.

– Слушай, а может, ты своего мальчика к нам домой пригласишь? Мне очень взглянуть на него хочется.

– Мам, я тебя умоляю… Ничего интересного ты не увидишь, честное слово.

– И все же, пригласи. Давай завтра вечером. Я даже пирог испеку по такому случаю.

– Ты? Пирог?

– А что такого? Я все-таки мать, а не ехидна какая-нибудь. Я должна видеть, что с моей дочерью происходит.

– Лично со мной ничего страшного не происходит, мам.

– Ну, не с тобой, так с мальчиком… И все, возражения больше не принимаются! Тащи завтра вечером своего кавалера, поняла?

– Да мне-то что… Ради бога, если настаиваешь.