В объятиях Шамбалы

Отверстие было размером с голову человека. Я смело сунул туда руку с фонариком и, совсем склонившись, постарался увидеть то, что было за отверстием. Голова уперлась в какой-то уступ, в спину впился острый камень, не давая приблизить лицо к отверстию.

Вдруг я почувствовал, что по моей руке, засунутой в отверстие, пробежали мурашки, и она начала неметь. Я чуть не выронил фонарик. Я выдернул руку, после чего чувство онемения постепенно прошло. Тогда я с экспериментальной целью засунул в отверстие другую руку, но уже без фонарика, — онемение наступило почти сразу.

— Равиль, рука в отверстии немеет… — пробурчал я. — Хорошо еще, что не смог засунуть туда голову, а то бы мозги еще онемели!

Нервозность постепенно проходила, но на смену ей пришел какой-то непонятный страх. Я с трудом развернулся в щели и выбрался обратно. Дневной свет показался мне сущим благом.

— А почему рука, засунутая в отверстие, немеет? — спросил я монаха.

— А потому, что Вы, дорогой ученый, не думали только о хорошем и вечном. Пещере это не понравилось, — ответил он.

— Чувство онемения вызывают тантрические силы Кайласа?

— Да. Они защищают пещеру. Но управляют тантрическими силами Мертвые.

— Их там много, Мертвых-то? — я ткнул рукой в землю.

— Много, очень много. Там целое Царство Мертвых, — как само собой разумеющееся, сказал монах.

— Скажите, дорогой монах, а вход в пещеру был заделан искусственно? — задал я вопрос.

— Много лет назад в пещере произошел обвал, который перекрыл часть входа. Тогда монахи решили заделать весь вход, чтобы люди, входящие в пещеру, не гибли. Только маленькое отверстие оставили, — пояснил монах.

— А от чего люди гибли? Тело их полностью немело, что ли?!

— Да, люди переставали чувствовать свое тело, а потом тело переставало слушаться человека.

Мне сразу на ум пришли Сомати-пещеры, которые нам встречались в экспедициях. Во всех них действовали какие-то странные силы, то есть работал так называемый психоэнергетический барьер, препятствующий доступу человека в эти засекреченные пещеры. Любопытным было то, что во всех Сомати-пе-щерах эти силы, которые на Востоке называют тантрическими, оказывали разное влияние на входящего человека: в первой пещере ощущалась череда чувств, состоящая из страха, негодования, головной боли и слабости, во второй — пещера выступала как энергетический вампир, как бы «обесточивая» человека, в третьей (пещера Харати) — тантрические силы делали человека слепым и, наконец, в четвертой пещере, то есть здесь, на Тибете, тантрические силы вызывали чувство онемения.

Я также вспомнил, что одна из Сомати-пещер в Гималаях — та самая, которая энергетически «обесточивала» человека, — была также заделана камнями недалеко от входа и там также было оставлено небольшое отверстие. Тогда, в Гималаях, я уже понимал, что люди в состоянии самоконсервации (Сомати) могут ожить и будут искать выход на поверхность. Помню, я недоумевал по поводу возведения каменной преграды, но вразумительного ответа от монахов не получил, кроме слов «камень для них не преграда». Поэтому и тибетского монаха я спросил о том же.

Настоящие Мертвые

Тибетский монах надолго задумался и тихо сказал:

— Мне рассказывали, что много-много лет назад в этом монастыре жил монах, который умел разговаривать с Мертвыми…

— С Мертвыми из Царства Мертвых?

— Да.

— И о чем они говорили?

— Они говорили о том, — монах насупил брови, вспоминая кем-то, видимо, рассказанную историю, — что люди, погибающие при входе в эту пещеру, то есть умирающие здесь… то есть становящиеся мертвыми… не являются настоящими Мертвыми. Настоящие Мертвые там — в глубине. Настоящие Мертвые не хотят, чтобы люди, из-за страстного желания приобщаться к Царству Мертвых, превращались не в настоящих мертвых.

— Поэтому настоящие Мертвые дали команду построить эту преграду?

— Да, тот самый монах, который жил много-много лет назад и умел разговаривать с Мертвыми, созвал монахов и попросил построить преграду в этой пещере. Да и мы периодически обновляем эту преграду.

— Не говорил ли тот самый древний монах в отношении Мертвых фразу «камень для них не преграда»? — задал я вопрос, припоминая, что в предыдущих экспедициях эта фраза не раз мелькала касательно Сомати-пещер.

— Не знаю, может, говорил, а может быть, и нет, — ответил монах. — Но я знаю, что Мертвые могут приказать разобрать нам эту преграду, да и сами Мертвые могут ее снести.

— Вы что-нибудь знаете о Сомати, то есть о самоконсервации тела?

— Я слышал об этом, но знаю плохо.

— Царство Мертвых — это Царство людей в состоянии Сомати?

— Я не могу сказать, но я уверен, что Царство Мертвых живое, — твердо произнес монах. — Я еще знаю, что Царство Мертвых сильнее нас.

— Мне кажется, что Царство Мертвых возглавляет человек, «мертвое» тело которого огромно, — я хитро посмотрел на монаха, предполагая возможность существования и здесь древнего человека по типу легендарного Харати.

— Почему Вы так думаете? — переспросил монах.

— Мне так кажется.

— Там, в Царстве Мертвых, есть царь, но его имени я не имею права назвать.

— Его тело большое?

— Не знаю.