В объятиях шторма

— Это моя работа. Знаете, — заговорчески произнес начбез. — мне сегодня тоже довелось лечить одной кошечке лапку. Вид у неё был довольно расстроенный. Вот думаю, не прибрать ли её к рукам, раз у неё такой невнимательный и безрассудный хозяин… — какие-то недобрые нотки послышались Андрею в его голосе.

— Решили переквалифицироваться, Адам Тагирович?

— Ради ТАКОЙ кошечки, можно и попытаться.

— Что-то мне подсказывает, что речь вовсе не о какой-то кошке.

— Может быть… — в подтверждение слов, мобильный начбеза зашелся трелью. — О! А вот и моя кошечка звонит. Вы идите, Андрей Дмитриевич, я к вам позже зайду.

Шумов из-за необъяснимого любопытства задержался на мгновение, чтобы подслушать разговор Корнеева, который завернул за угол, чтобы ответить на звонок.

— И снова здравствуй, Лерочка. Как твоя нога? Мхм… Завтра? Конечно смогу. Буду с нетерпением ждать встречи.

Так! Это что ещё такое, моя хорошая? Откуда ты знаешь нашего кардинал, и почему вы общаетесь с ним на ты?

Чёт я нихера не понял…

Глава 16

Я попробую не попробовать

То, что пробовать ни к чему:

Например, в чью-то душу в обуви

Иль на шею свою хомут…

Я попробую быть немстительной

И во всём не винить других…

Быть невспыльчивой, рассудительной

И не видеть людей плохих…

Я попробую не с упрёками,

Только с нежностью и любя…

Не рыдать над судьбы уроками

А всего лишь начать с себя…

И. Самарина

* * *

— Пришла моя пора встречать гостей? — в шутку бросила Янка, встречая Богатыреву на пороге собственного дома.

Лера хлюпнула носом доставая из-за спины бутылку “Лыхны”.

— О-о-о! Все мужики козлы? Да? — протянула с пониманием.

— Угу…

— Кто в этот раз?

— Шумов…

— Трындец. Заходи, ужин скоро будет готов.

Проковыляв внутрь квартиры, Лера бессильно плюхнулась на обувницу.

— С ногой что?

— Э-э-эх… — махнула рукой.

— Понятно.

Тщательно пережевывая сытный ужин и потягивая вкусное вино, подруги на удивление сохраняли обоюдную тишину. Лера, обдумывая с чего бы начать, заметила, что Яна летает в своих мыслях, ковыряя остатки ужина.

Разговор упорно не шёл, будто им не о чем было поговорить. Хотя новостей у Богатыревой было с избытком.

Но тишина, хоть и была осязаемой, но не давила.

— Знаешь… — завела разговор Янка. — Я думаю переехать в конце зимы.

— Почему? — вилка так и замерла на полпути до её рта. Лера хлопнула изумленно глазами и уставилась на подругу с немым вопросом во взгляде.

— Меня душит родной город. Душат эти стены… — подруга обвела крохотную кухоньку взглядом.

— Давно?

— С того самого дня… — ей не надо было заканчивать фразу. Лера и без этого знала, что самоубийство Янкиного жениха оставило огромную чёрную дыру в ее душе. И хоть подруга пришла немного в себя за эти годы, Лера не могла не заметить, что Янку порой знатно штормит.

— Шумов мне изменил… — тихо призналась.

— О как! Когда только успел?

— Сегодня утром.

— А нога…? — кивнула.

— Наступила на осколок, когда убегала из его квартиры с утра.

— Вы…что? Того? — брови подруги взметнулись вверх.

— Переспали, да…Господи, это какой-то абсурд! Даже не верится, что это произошло именно со мной! — сокрушалась, спрятав лицо в ладонях.

— А что произошло?

— Шумов в душе…его бывшая на коленях делала ему минет.

— При тебе?

— О боже, нет…

— Ничего не понимаю. То есть вы того…

— Переспали.

— Да, а уже с утра он отжигал с другой, пока ты была за стенкой?

— Угу.

— Треш!

— А я о чем.

Янка ненадолго о чем-то задумалась, а потом спросила:

— Тебе не кажется, что здесь что-то не так?

— Да что здесь может быть не так?!

— Не знаю. Ты мне скажи.

— Он сказал, что любит. — выдавила из себя с полувсхлипом-полувздохом.

— Мирославу?

— Да нет же. Меня.

— Вот это новости! Такое ощущение, что мы не виделись как минимум год.

— У них был выключен свет. — припомнила.

— Фетешисты что ли?

— Страпонов и хлыстов замечено не было. — грустно улыбнулась и развела руками.

— Может он подумал, что это была ты? Ведь это больше похоже на правду.

— Думаешь?

— А эта мымра просто изощренно решила отомстить.

— Не знаю…Возможно.

К месту вспомнились слова Валькирии, брошенные Лере в туалете администрации:

“Он мой и биться за него я буду до конца. Я сделаю все что угодно, но Шумов будет моим!”

— То есть, мы не исключаем подобную мысль?

— Угу.

— Ну ты даёшь подруга.

— Это ещё не все…

Лера вкратце поведала ей о странном начбезе, его двусмысленных фразах и о том, как скоро и вынужденно ей пришлось перейти с ним на ты.

— Будь с ним аккуратна. Какой-то он мутный, судя по твоему рассказу. И если хочешь, оставайся у меня, мне с тобой в обнимку крепче спится.

Квартирка у Янки и правда была очень маленькой. Спальное место в ней было одно — двуспальная кровать.

В ночь, когда её подруга узнала о смерти жениха, Лера осталась вместе с ней, чтобы хоть как-то поддержать и утешить. Странно, но именно сон в обнимку с Лерой действовал на Мелких лучше, чем качественное снотворное.

Янка и правда достаточно быстро засопела в подушку, закинув свою ногу на Леру.

К этому Богатырева тоже быстро привыкла.