В объятиях шторма

В который раз за прошедшую неделю Шумов просыпался в холодном поту посреди ночи, лихорадочно оглядываясь в поисках Леры. А потом до самого утра мучился бессонницей не сводя напряженного взгляда с ее спящей фигуры.

Изо дня в день она умирала в его снах. Ему снилось, что они не успели. Что Лера не выжила, а они, несмотря на все попытки, не смогли ей помочь. Влад неизменно поднимал на них одержимый взгляд, зловеще улыбался, глядя на бездыханное тело бывшей жены, после чего заливался жутким хохотом.

От одной только мысли, что Андрей мог потерять свою Тучку навсегда, волосы на загривке вставали дыбом, а по позвоночнику вереницей ползли мурашки.

* * *

Синяки на ее теле понемногу сходили на нет. Глаза, ранее залитые кровью, постепенно принимали прежний вид.

Но что насчет отметин в ее душе?

Шумов захлебывался чувством вины перед ней. Она душила его, лишала сна и рассудка, пожирала изнутри острыми клешнями, разрывая плоть.

К концу недели он настолько извел себя, что вовсе перестал спать.

За что ты наказываешь себя, Андрей?

Ей нужна твоя поддержка, а не бесполезное самобичевание.

Но как ему не винить себя? Как не ругать себя за то, что вовремя не прислушался к чуйке? Как не упрекать себя в том, что вовремя не оказался рядом….Не защитил….Не уберег….Позволил произойти страшному буквально в паре метров от него самого.

Она ластилась к нему, умоляя прикоснуться. А он оттолкнул.

Идиот.

Вновь сделал ей больно, когда она нуждалась в его поддержке.

После этого Тучка окончательно сникла.

А он бы и рад стиснуть её в сильном кольце своих рук, впиться в любимые, податливые губы, наслаждаясь её крышесносными стонами…

Но…

Опять это ебучее “но”, Андрей?

Он боялся сломать её. Будто после случая с Владом Лера могла рассыпаться в его руках, подобно хрустальной вазе.

Хотел ее, но не смел прикоснуться. Горел, желая распять под собой, заставляя стонать его имя. Но одергивал, стоило рукам потянуться к ней.

Долбанный замкнутый круг…

* * *

Все новогодние праздники они практически безвылазно провели в его квартире. Смотрели глупые мелодрамы, заказывали еду на дом, спали до обеда, говорили ни о чем. Но так ни разу не обсудили случившееся.

Лишь однажды Лера покинула его квартиру за время праздников — когда отправилась на повторное обследование к Тамаре Владимировне.

После визита к ней Тучка совсем перестала улыбаться. Все чаще Андрей видел ее задумчивой. Густые брови были нахмурены. Манящие губы поджаты.

Догадывался, что её что-то мучает. Пытался осторожно разузнать о результатах осмотра. Лера в ответ натянуто улыбалась и уверяла его, что все в полном полном порядке.

Шумову хотелось схватить её за плечи и как следует встряхнуть.

Я же вижу, что все НЕ нормально. Что с тобой происходит, Лера?

* * *

Настал момент выбираться из безопасного панциря.

Андрей довёз Леру до художественной школы, клюнул сухими губами в щеку и с нелёгкой душой отправился на работу.

Шеф вызвал к себе.

Андрей закатил глаза к потолку, моля всех Богов о пощаде.

Боги, как оказалось, в этот день были весьма благосклонны к нему.

— Проходи, садись. Мы кое-кого ждём. — Прокопич махнул рукой в сторону кожаного дивана.

— Что-то стряслось? — осторожно поинтересовался Андрей.

Виктор Прокопич нахмурился. Его глаза потемнели от недовольства, а брови с намёком на первую седину бескомпромиссно сошлись к тонкой вертикальной морщинке над носом.

— Да.

— Насколько все серьёзно?

— Достаточно. Но сразу скажу, что тебе не о чем волноваться, Андрей. Ты меня не подвел. Это радует. — Шумов удивлённо повёл бровью. А когда дверь кабинета открылась, прикусил себя за язык, сдерживая ругательства.

— Добр… — Мирослава запнулась на полуслове, совсем не ожидая увидеть Шумова. — Доброе утро… — растерянно хлопнула глазами. Перевела взгляд с начальника на Андрея.

— Заходи, садись. Ждём остальных.

Мирослава неуверенно прошла к дивану, растеряв по пути остатки былой прыти. Неуклюже расположилась на краю, нервно одернула классическую юбку-карандаш, присев как можно дальше от Шумова.

Андрей задумчиво уставился на новые запонки, которые ему подарила Лера на Новый год.

Кусочки пазла упрямо отказывались складываться в голове из-за недостающих деталей.

А когда в кабинет шагнула шикарная шатенка с большими зелеными глазами и отечеством "Викторовна" — все догадки посыпались, как карточный домик.

Шумов невольно ощутил себя дураком.

— Пап? — шокировано спросила дочка начальника и покосилась на Мирославу. — Что здесь происходит?

— Села. — грозно прибил её к стулу Виктор Прокопич.

Девушка плюхнулась на стул перед рабочем столом отца, словно мешок с картошкой.

Как только в кабинет шагнул Кореев, шеф хлопнул в ладоши.

— Раз все в сборе, то мы начнем, дамы и господа. — Прокопич откашлялся и удобно устроился в массивном кресле из черной кожи. Широко расставил руки на столе и окинул присутствующих фирменно-прожигающим взглядом.