В объятиях страха, или За котом на край Вселенной

– Мы еще рассмотрим этот конкретный случай.

Друз вжал голову в плечи и уткнулся носом в панель голоокна.

А мне стало его чуточку жаль.

Да, Мамлиза была красивой. Она обладала той классической внешностью, которую принято считать стандартом. Я же, с темными, чуть вьющимися волосами до плеч, вытянутым лицом и разноцветными глазами, скорее претендовала на титул мисс Несуразица.

Обижало ли меня это?

Вот до того момента, пока Друз не раскрыл рот, даже не думала и не сравнивала себя с Мамлизой. А теперь? А теперь меня это задело.

– У нас разные матери, Друз. У нее модель, а у меня… – Признаться, я даже толком не знала, кем же была моя мать. – Моя…

– Дочь богатого семейства, гениальный инженер-проектировщик, красивая образованная женщина, – внезапно ответил за меня Маркус.

– Да, моя мать была гением!

Ан поджал губы и слегка покраснел. Видимо, ему стало стыдно. Или мне просто хотелось так думать.

Состав сбавлял скорость. За голоокном появился Марс. Диск красной планеты с трудом различался за плотным кольцом околопланетных станций и большегрузных межзвездников. Миновав Фобос, мы мягко вышли на орбиту и медленно вошли в верхние слои атмосферы.

Потерев подбородок, я зевнула и зыркнула на дока.

Маркус задумчиво покусывал нижнюю губу. Его взгляд, устремленный в никуда, немного нервировал.

Что же он проворачивает? В какую игру меня втравливает? Ему-то какая выгода от этого полета?

У меня не было нужных ответов. Люди не чертежи, их так просто не прочитаешь.

Тяжело вздохнув, перевела взгляд на Друза. Он нервно протирал подолом рубашки пластиковые линзы очков. Присмотревшись, смекнула, что они с нейронными передатчиками.

– Ан, вы слепой?

Он вздрогнул. Кажется, я оказалась права.

– Не совсем, – его голос звучал нервно, – но…

– А операция? – Маркус прищурился.

– Мне восстановили некоторый процент зрения, но без очков… Я не слепой.

– Ясно. – Теперь стало понятно, что такого странного было в его глазах, когда он смотрел на меня…

– Я не слепой, – зачем-то повторил он, передернув плечами. – Я вижу вас отчетливо. Все вижу. Но… только в очках.

Состав затрясся. Мы входили в вокзальный шлюз. Вцепившись в сиденье диванчика, я пыталась не слететь с него.

– А может, все же на Марсе сойдем и полетим на кораблях корпорации? – выдал печальным голосом Друз, вернув очки на нос.

– Нет! – рявкнула я и закрыла глаза. Тряска прекратилась. – Но, Ан, вы мне не нужны, можете сойти и тем самым спасти свою шкуру.

Ответом мне была тишина. Состав притормаживал.

– У вас две минуты, чтобы убраться из этого купе. – Повернув голову, я уставилась на отцовского засланца.

– Я не могу, – развел он руками. – Уже перед репортерами заявил, что буду проверять… А что я там проверять собирался?

– Будете мониторить микроклимат станции на пригодность, – пришел ему на помощь док.

Ан закивал и замолчал.

– Пошел вон из метро, Друз, – уже злее произнесла я. – Не светит вам никакая должность.

– Да я… – Он запустил руку в волосы. – Тут такое дело… В общем, как все было-то. Я не вовремя зашел с бумагами в приемную вашего отца. Там крики, кого-то вызывают. Дверь заклинило, когда я уже выходить собрался. Все обернулись. А… ваш отец, он принял меня за другого. Ткнул пальцем и сказал, что я лечу в качестве вашего помощника. Ну и про должность. Все молчали, никто не посмел сказать, что я не этот… как его… – Друз щелкнул пальцами. – Забыл фамилию. И у меня, как назло, дар речи пропал. Переволновался. Секретарь дала номер вашей комнаты. А я… Что мне было делать? Я всего-навсего младший сотрудник курьерского отдела. А я инженер по образованию, так хотелось в ваш отдел попасть, ну и подумал, что, если… Какая глупость…

Закрыв лицо ладонями, я не сдержалась и захохотала.

Дока, казалось, вообще прорвало. Он ржал так, что слезы на глазах выступили.

– Не выгоняйте меня, мисс Илистрон. Не хочу обратно в отдел. Там же тоска смертная и никакой надежды на доброе и светлое.

– А семья? Друзья? – Маркус немного успокоился.

Ан пожал плечами.

– Нет никого, – поняла я.

– Никого.

– Ну что, док, принимай сироту. Может, от меня немного отстанешь.

– А не боишься, шпион ты недоделанный? Непонятно ведь, куда летим. – Маркус не сводил с него взгляда.

Друз только взглянул на нас, ничего не ответив.

«Боится, – догадалась я, – очень боится».

Но, видимо, быть частью пусть и такой сумасшедшей компании, как наша, для него важнее.

Это же насколько нужно быть одиноким человеком!

Я по-другому взглянула на этого тщедушного молодого слепого мужчину немногим старше меня.

– Оставайся, – сдалась я, – но если помрешь – претензии я не принимаю, но похоронить обещаю.

– На самом деле это уже немало, – прошептал он, – а вы не такая, как говорили. Иная.

– И что же про меня шепчут?

– Высокомерная, холодная, замкнутая.

Усмехнувшись, я блаженно вытянула ноги:

– В принципе, все верно, но я бы увеличила список.

– Можно добавить туда стервозность, – поддержал мою мысль Маркус, – и присущий тебе, Лидия, цинизм.

– Вот слушай, Ан, дока. Он дело говорит.

Состав снова тронулся, набирая ход.

Время на табло над дверями показывало четыре часа до прибытия на станцию «Нептун».