В объятиях страха, или За котом на край Вселенной

– Да, – Мари на мгновение умолк, – но, когда нашел, она не узнала его. На тот момент дед был уже плох. А Илистрон даже не удосужился поинтересоваться, у кого забрал жену. Отец смог устроиться в охрану, а потом и возглавить ее. Каждый день он мягко и ненавязчиво расшатывал ее блок. Тебе было два года, когда я первый раз увидел твою мордашку, высовывающуюся из магнокара. Такая смешная, с хвостиками-фонтанчиками. Время шло и связь родителей становилась крепче. Илистрон не интересовался своей женой. Он даже не понимал, что она фактически живет со своим охранником. Но отец не учел одного…

– Деньги… – выдохнула я.

Маркус снова умолк. Тяжело ему давался этот разговор. По глазам видела, как боль разъедает душу, а еще говорят, что время лечит. Какая глупость.

– Деньги, Лидия, деньги, – воскликнул он. – Во всех наших несчастьях виноваты эти проклятые деньги. Эта проклятая корпорация. Она фактически принадлежала нашей маме, а единственная ее наследница – ты. Наш дед перед смертью составил завещание, обозначив наследником вовсе не зятя. Был еще и брачный контракт. И тоже не в пользу этого козла. Но он мог заполучить деньги через тебя. Всего-то и надо было дождаться, когда тебе исполнится двадцать один год. Убрать мешающую жену и посадить дочь на поводок. Все так просто, но так чудовищно.

– Как он узнал, что она любит другого? – Сглотнув, я ощутила безмерную злость.

Поводок – да, вот именно на нем я и просидела всю сознательную жизнь. На привязи в своих комнатах. Как собака.

– Донесли. В ту ночь она решила уйти от него окончательно. Отец поехал забрать вас. А я остался дома и все ждал, но никто так и не вернулся. Ни утром, ни через день, ни через два. А потом я увидел новости. Отца превратили в убийцу. Мама – жертва. Я был готов сам взять в руки оружие, но тут показали тебя. Маленькая шестилетняя потерянная девочка. На твоем плече лежала рука этой твари. Ты смотрела в камеру таким пустым взглядом, прямо как мама на меня когда-то. Это погасило все мои эмоции и заставило думать. У меня оставалась семья, Лидия. Да, отец мертв, мама так и не вспомнила, кто я. Она воспринимала меня как пасынка. Любила, да. Но не помнила. Казалось, я потерял все, но это было не так. У меня оставалась ты – моя маленькая сестренка. И тебе в тот момент было еще хуже, ведь я знал, что такое семья. Я рос в любви. А ты видела лишь жестокость отца и слезы матери. И тогда я решил, что верну тебя. Заберу тебя у него.

– Сколько тебе было?

– Тринадцать. – Он поерзал в кресле и откинулся на спинку. Я невольно улыбнулась, Мари всегда так делал, когда собирался рассказывать о чем-то важном. – В тот же год я сдал единый тест для старшеклассников и получил аттестат. Намного раньше, чем это должно было случиться. План в моей голове окончательно выстроился, как схемы кораблей в твоей. Мне нужно было медицинское образование. Когда я прилетел поступать, надо мной посмеивались. Мне только исполнилось четырнадцать, остальным абитуриентам от двадцати. Но смеялись они недолго: я оказался первым по баллам и прошел на интересующую меня специальность. В двадцать один год я получил и диплом. Потом, используя связи, что остались после папы, я проник в Илистрон-хаус и обработал твоего отца. Тебе тогда исполнилось четырнадцать. Еще было много времени до первой комиссии, которую ты провалила.

– Отец уволил тебя?

– Конечно. Орал, плевался словами. Но все, что мне нужно было, я уже сделал. Ты привязалась ко мне. Числиться твоим врачом было уже необязательно. Ты ждала моих звонков и порой сама набирала мой номер.

– И все время ты молчал… – В моем голосе слышалась обида. Неужели нельзя было сознаться во всем раньше?! Он столько лет просто молчал.

– Блок нельзя ломать, сестричка. Он должен треснуть и раскрошиться сам. Постепенно. Медленно. Ты ведь первое время даже не смотрела на меня, когда я пытался разговорить тебя. Терпение – все, что мне нужно было. Терпение и любовь.

– Но все же почему именно сейчас? Раз дело не в Ойконе, тогда в чем же?