В объятиях Тени

Коснулась его волос, как всегда заплетёных в жёсткие косы, провела большим пальцем по бровям. Даже сейчас он казался невероятно красивым. Осторожно опустилась к лицу и едва-едва коснулась мягких губ. Руки дрогнули. С удивлением заметила на бледной мужской щеке собственную слезу. И поняла, что, если он умрёт — я сойду с ума.

К утру стало лучше, а я без сил уснула на подушке рядом с головой лайета Дайше.

Когда проснулась, было далеко за полдень. На столике рядом с кроватью стоял поднос. На нём — кувшин с водой и бутерброды. Выходит, пока я спала, приходили служанки. И наверняка Эвиард. Но никто не разбудил меня. Это радовало.

Грудь Лерана поднималась спокойно и легко. Казалось, что он просто глубоко спит. Удивительно, но вчерашняя бледность явно отступала, и её место занимал румянец. Однако, мужчина так и не пришёл в себя до конца дня.

Я не отходила от его постели, и даже жалостливые взгляды лекаря и стражи не могли на меня повлиять. Мне нужно было знать, что он жив. Что с ним всё хорошо.

Этой ночью опять поднялся жар. Леран ворочался и хмурился, словно ему снится дурной сон. И в один из особенно тяжёлых моментов он вдруг проговорил, не открывая глаз:

— Ты нужна мне…

А меня словно током ударило. Он говорил те же самые слова и именно с тем самым выражением, как в первый мой день в этом мире. Тогда, когда я упала в овраг, подвернув ногу. Только в тот самый день несколько недель назад он эту фразу не произносил. Выходит, я слышала будущее?

— Лера… — прошептал, хмурясь, Леран, а у меня сердце подскочило к горлу. Он звал меня! Не это ли лучше всего говорит о его чувствах? Все эти дни, что я была лишь служанкой — просто очередная выходка лайета, который привык к подчинению и обожанию собственных наложниц. Привык к абсолютной власти. Но, выходит, всё это время он ждал меня? Скучал?

У меня внутри всё перевернулось. Да, это вовсе не отменяло существования остальных наложниц и Эриссы. Не отменяло дурацкого проклятья, из-за которого он не может быть только с одной женщиной. Но всё же чуть больше говорило о том, чего он хочет на самом деле.

И зачем я наговорила ему столько гадостей? Зачем ударила? Леран признался мне, что не может быть только со мной — и, по крайней мере, это была правда. Я же ответила ему ложью и оскорблением. Мужчине его положения наверняка сложно было перенести подобное.

Я склонилась над всё ещё бледным лицом и прижалась к горячим губам. Уже не так осторожно, как прежде. Мне хотелось вложить в этот поцелуй всё, что я испытываю к нему. Закрыла глаза и тяжело выдохнула:

— Я здесь, мой лайет…

И Леран мгновенно затих. Морщины на лбу разгладились, брови перестали хмуриться. Через несколько минут лихорадка прошла.

Я легла рядом с его плечом и впервые за долгие дни спокойно уснула.

Однако, утро было не таким радужным, как мне бы хотелось. Леран, наконец, открыл глаза.

— Ты очнулся! — воскликнула я радостно, садясь рядом с ним на кровати.

Но он ничего не ответил. Вместо этого взгляд его помрачнел, челюсти сжались, а брови сдвинулись.

Я глубоко вздохнула и, собравшись с силами, выпалила:

— Прости меня.

Сиреневый взгляд резал не хуже ножа. Но я была просто счастлива, что уже просто вижу его.

Осторожно взяла теплую кисть в свои ладони и повторила:

— Прости.

Леран не стал убирать руку, продолжая сверлить меня взглядом. Я вздохнула, чувствуя, что однажды он доведёт меня до белого каления.

— Да, я лгала, ты — идеальный мужчина! — воскликнула я, не веря, что говорю всё это. — Тебя хотят все женщины без всяких поцелуев. Ты это хотел услышать?

Тёмная бровь приподнялась.

— И ты тоже? — спросил он своим мягким бархатный голосом. Это был самый прекрасный звук из всех, что я слышала за последние дни.

— Что: «И я тоже»? — переспросила в недоумении.

— Ты тоже хочешь меня без всяких поцелуев? — пояснил он.

От такой наглости даже медведи на севере дохнут!

— Нет, ну это уже все границы переходит… — фыркнула я.

И вдруг Леран резко поднялся с кровати, обнял меня, завалив на спину, и уткнулся носом в шею. Я вскрикнула от неожиданности и тут же засмеялась от щекотки. А он начал целовать меня, прикусывая кожу, рисуя губами дорожку от ключицы до мочки уха.

Волна жара прокатилась по спине, погружая меня в давно утерянные объятия блаженства.

— Я так скучал, — прошептал он, чуть отстраняясь и беря моё лицо в свои руки.

Щёки ощутимо покраснели. Но на этот раз не от гнева или стыда.

— Я — тоже, — тихо проговорила в ответ.

Он улыбнулся.

А дальше было всё, как во сне. Леран умылся, привёл себя в порядок, все это время стараясь не выпускать меня из рук. Он не сводил с меня горящих глаз, в которых светилась неприкрытая радость. Каждую минуту старался поцеловать меня куда-нибудь или просто прикоснуться. На мой вопрос: «Не нужно ли ему отлежаться?», он покачал головой и ответил:

— Я быстро выздоравливаю, Лера. Особенно, когда обо мне заботишься ты.

А потом позвонил в колокольчик и вызвал слугу.

— Накройте нам обед и побыстрее, — распорядился он. — Я не ел два дня.