В объятиях тени

Это оказалось интереснее, чем я ожидала. Каждый рыцарь стоял на деревянной подставке, снабженной медной табличкой с надписью на латыни. Когда-то я изучала латынь — моя гувернантка считала, что она просто необходима любой благовоспитанной барышне, однако воспользовалась этим языком я всего один раз — когда мы с Лорой, моей подругой-привидением, развлекались, придумывая шуточные девизы для Тони. Лоре больше всего нравился такой: «Nunquam reliquiae redire: carpe omniem impremis» («Ничего не оставляй на потом: бери все сразу и сейчас»). А я придумана такой: «Mundus vult decipi» («Каждую минуту в мире рождается болван»), но в конце мы остановились на следующем: «Revelare pecunia!» («Покажите мне деньги!»), потому что он лучше других смотрелся на гербе. Латынь я немного подзабыла, однако кое-что еще помнила и вскоре выяснила, что надписи на подставках были шуточными, как и наши девизы.

«Prehende uxorem meam, sis!» («Заберите мою жену, пожалуйста!») — умоляла надпись на табличке, прикрепленной под первым рыцарем. Усмехнувшись, я пошла дальше, переводя на ходу. Самыми смешными были такие: «Certe, toto, sentio nos in kansate non iam adesse» («Знаешь, Тото, у меня такое чувство, что мы не в Канзасе»), «Elvem vivere» («Элвис жив») и «Estne volumem in amiculum, an solum tibi libet me videre?» («Это у тебя просто складка на одежде или ты рад меня видеть?»).

Я как раз читала надпись на очередной табличке, пытаясь вникнуть в ее смысл, когда из-за угла на полном ходу вырулил Приткин. Он еще и рта не успел раскрыть, а я уже поняла, что у нас проблемы — за магом тянулась целая стая летающего оружия.

— Уходим! — крикнул на бегу Приткин, когда на него ринулся нож такой длины, что ему впору было называться мечом.

Если бы в последнюю секунду волшебник не увернулся, его голова слетела бы на пол. И все же нож задел Приткина по уху, едва не отхватив его целиком; из раны хлынула алая кровь.

Признаюсь, я на секунду замешкалась. Мне уже приходилось видеть, как на Приткина нападало летающее оружие, но ведь сейчас на него напали его собственные ножи. Пока я размышляла, что могло произойти, из-за угла выскочила парочка магов-воинов. Я их узнала — это они сражались с Энио в баре казино.

— Разве вы не вместе? — с глупым видом спросила я.

Приткин не ответил.

— Перемещай нас отсюда! — завопил он и коряво выбросил вперед руку, словно неумелый танцор диско. Внезапно преследующие его маги остановились. Почему, я поняла только тогда, когда натолкнулась на невидимую стену. Вокруг нас поблескивали и слегка изгибались, словно по ним проходили волны, голубые линии магической защиты. — Чего ты ждешь? Перемещай! — снова крикнул волшебник.

— Отдай нам самозванку, Приткин, — сказал один из магов, высокий мужчина с выступающим кадыком, бледной кожей и звучным и низким голосом, который так не вязался с его внешностью. — Она того не стоит.

— Обещаю, что ее выслушают и будут судить по справедливости, — добавил второй маг, пухлый афроамериканец, бросавший на меня злобные взгляды, — Отдай ее нам — и уходи с миром, пока можешь.

— В чем дело? — спросила я.

В ответ мимо лица, едва не задев меня по носу, просвистело что-то большое и тяжелое. Я с криком отпрянула, и в тот же миг в стоявшего рядом со мной рыцаря врезалась тяжелая булава. Я еще счастливо отделалась, поскольку еще немного — и эта груда ржавого металла обрушила бы на меня свой меч. Булава ударила рыцаря в грудь, проделала в нем дыру и отбросила к стене, где он врезался в гобелен.

Я дико оглядывалась по сторонам, пытаясь понять, что происходит. Булава преодолела защиту Приткина так, словно ее и не было. Более того, бросали ее вовсе не маги — она прилетела сама, откуда-то сзади, но ведь там никого не было! Правда, один из рыцарей стоял без оружия, но ведь кто-то должен был его забрать!

Внезапно сзади что-то лязгнуло, и я резко оберну приготовившись отразить новую атаку магов. Но они, хоть и бросали свирепые взгляды, на время оставили меня в покое. Опустив оружие, маги смотрели в другую сторону — на лежавшие на полу разбитые рыцарские доспехи, которые к этому времени успели соединиться в одно целое и отчаянно пытались выпутать из гобелена. Выбравшись из-под тяжелой материи, рыцарь начал шарить рукой по полу в поисках меча, выбитого из его рук булавой. Однако Приткин действовал быстрее: схватив меч, он угрожающе направил его на ожившее существо.

Рыцаря это ничуть не смутило. Сорвав со стены щит, он запустил его в нас, словно стофунтовую тарелку фрисби. В последний момент Приткин толкнул меня к стене; там, где мы только что стояли, со свистом пролетел плоский кусок железа и врезался в окно в дальнем конце коридора. На пол посыпался град осколков.