В объятиях вампиров. Дилогия

Выгибаюсь всем телом, словно от взрывной волны сверхновой и обессиленная падаю в объятия Николаса. От пережитого цунами перед глазами запорхали мушки, в ушах звенит и такая слабость во всем теле, что хочется только спать. И я засыпаю не в силах даже пошевелиться.

Глава 19

Вероника

Проснулась я уже ближе к полудню. Быстро оделась, краем глаза заметила уже собранные чемоданы, стоящие в углу.

Так, похоже, мы покидаем наш маленький рай.

А что же со мной? До сих пор не ясно.

Спускаюсь вниз и нахожу своих близнецов на кухонном островке.

— Ники. Иди сюда, — позвал Алекс.

Я присела рядом с ними на высокий табурет.

— Мы сегодня уплываем с острова, да? — спросила я и осторожно взглянула на вампиров, мысленно надеясь, что они все же сами догадаются и расскажут мне о дальнейших планах. — Ииии?

— Я знаю, о чем ты хочешь спросить, — Николас отпил из стакана рубиновую жидкость и решительно взглянул на меня. — Ты теперь с нами, Ники. И это не обсуждается.

Чуть не подавилась кофе пытаясь побороть волну возмущения, рвущуюся наружу.

— То есть, как не обсуждается? А я хочу это обсудить, — с грохотом поставила чашку на стол, расплескав ароматную жидкость. — Вы ведь уже все получили от меня, что хотели. Мне больше нечего отдавать. Я хочу домой.

— Тебе придется смириться, Ники. Обратной дороги у тебя нет.

— В каком смысле? — испуганно пискнула я.

— Пойми, котенок. Попав в наш мир, ты уже не можешь просто так вернуться к обычной жизни. Слишком опасно, — попытался объяснить Алекс, видя беспросветную тоску в моих глазах. — Мы первородные. И найдется много желающих наступить нам на горло. До сегодняшнего дня им этого не удавалось. Но враги не дремлют. Они не могут нас убить и поэтому постоянно ищут наши слабые места.

Алекс спрыгнул с табурета и, развернув меня к себе, взял рукой за подбородок, заставил посмотреть ему в глаза.

— Я? — еле слышно пролепетала я.

— Ты наша слабость, Ники, — шепчет в самые губы. — И когда — нибудь об этом узнают. Захотят воспользоваться. Поэтому только рядом с нами ты будешь в полной безопасности. Понимаешь?

— Нет. Я не могу так, — закусив губу, замотала головой. Пытаюсь подобрать подходящие слова, чтобы они меня поняли. — У меня есть семья, учеба, мои друзья, моя жизнь. Я не могу просто так от всего отказаться и забыть. Разве вы не понимаете?

— Поверь Ники, так надо. Это для твоего же блага, — отвечает Алекс.

— Но я не просила…я не хотела этого, а вы просто взяли и перевернули мою жизнь с ног на голову. Это не справедливо! — моему возмущению и негодованию не было предела.

— Я все понимаю, Ники. Но тебе придется смириться, — твердо произнес Ник. — Твоей прошлой жизни больше нет. Тебя в ней больше нет.

— Как нет? — не понимаю, о чем он говорит.

— В Москве тебя признают пропавшей без вести. Тебя не найдут и похоронят память о тебе, — жесткий стальной голос бьет больно и метко.

— Что? Нет. Вы не можете так поступить со мной? — я смотрю на Николаса непонимающе и растерянно. Перевожу взгляд на Алекса. — Алекс? Что происходит?

— Прости Ники. Но по — другому не будет. Ты слишком глубоко погрузилась в наш мир. Для простых людей это не допустимо. Мы не сможем отпустить тебя…уже не сможем.

— Если вам станет легче, то я не собираюсь никому рассказывать о вас. И вообще, вы ведь можете стереть мне память, и я никогда не вспомню события этого месяца, этот остров…вас, — говорю с надеждой, а у сомой сердце сжимается от тоски. Я ведь не хочу забывать. Не хочу?

— Девочка моя, а я не хочу, чтобы ты забывала, — Алекс обхватывает руками мое лицо и шепчет страстно в самые губы.

— Хочу, чтобы ты помнила каждый день, каждое мгновение, что провела с нами, в наших объятиях, — целует нежно порывисто, проводит языком по нижней губе в чувственной ласке и снова целует.

Сердце в груди трепещет, словно пойманная птица. И от нежности готова растечься лужицей. Но не могу. Не должна.

Что же они сотворили со мной за месяц, заразы клыкастые!? Как смогли так умело приучить меня к своим прикосновениям и ласкам, от которых я начинаю сходить с ума и за секунду загораюсь страстным желанием.

Но обида и гордость упрямо шепчут, что я не должна поддаваться, не должна позволять им манипулировать собой и своей жизнью.

— А я хочу…забыть, — выдохнув, солгала я.

Алекс посмотрел мне в глаза, прищурился.

Неужели не поверил?

Хотя я стараюсь говорить холодно и твердо, чтобы не одна эмоция не проскочила на лице, но сердце предательски бьется в груди, выдавая мое волнение.

— Я тебе не верю, Ники, — уголки его губ изгибаются в полуулыбке.

— Я думал а… думал а, что…, — начала говорить. Выдохнула. Посмотрела на пытливый взгляд Алекса, перевела свой на Ника. — Думала, что — то изменилось между нами, стало по — другому. Я ошибалась. Все осталось по — прежнему. Вернее, мы вернулись к тому, с чего начали. Вы — вампиры, и вы меня похитили, а я…а я всего лишь человек и жертва вампирского произвола.