В объятиях Зверя (СИ)

А потом покажет маленький фокус с появлением материи из собственных ладоней… И увидит, как глаза королевы сперва зажгутся удивлением, затем недоверием, а в самом конце — восторгом понимания. Ведь благодаря тому, что Марисса теперь способна вызывать ядовитую магию прямо из собственного тела, они все смогут навестить бабушку и дедушку из родного мира Лериссы!

Когда-то много лет назад благодаря древнему чудовищу королева покинула Землю, оставив там навсегда своих родителей. Но с помощью зеленой магии Беаны у нее и по сей день был шанс вернуться. Материя ведь способна создавать порталы.

Однако до сих пор это был лишь билет в один конец. В том далеком немагическом мире волшебная зеленая отрава не существовала. Портал обратно на Беану создать невозможно. И вновь вернуться к мужу и детям королева уже не смогла бы.

Поэтому много лет принцесса вместе с матерью общались с бабушкой и дедушкой только через магическое зеркало. Теперь Марисса сможет это изменить. Ведь отныне и навсегда в ней самой живет материя. Внутри нее. А значит путешествие между мирами — больше не пустая мечта.

Осталось лишь решить вопрос с отцом. А потом каким-то образом рассказать им о Фьералине…

Девушка повернула голову к своему мужчине и с изумлением заметила, что уголки его губ приподняты. Перевела взгляд на короля: тот был, напротив, хмур, как туча.

— Папа, — начала неуверенно девушка. — Я знаю, ты злишься…

— Правда? — резко перевел на нее взгляд правитель. И сиреневые глаза сверкнули. — Это так бросается в глаза? Мари, ты сбежала из дома! Без сопровождения, без слуг, без стражи! Сбежала на границу государства, потом пересекла ее и спряталась в Эденрейс!

Принцесса шумно сглотнула. Бурю лучше было переждать молча.

И король продолжал:

— Сперва я боялся, что тебя могли убить простые бандиты. Потом я ждал, что вот-вот мне доложат: мою дочь сожрали твари спорных земель. А в конце я узнаю, что ты стала нимфой! Нимфой, огрову мать! И никогда не вернешься домой!

Он бросил очередной злой взгляд на эриния, и Мариссе стало чуть более понятно, отчего Фьералин удостоился такого прохладного приема. Не нужно было лишний раз болтать.

— Но все ведь обошлось! — пролепетала девушка и тут же прикусила губу. — Прости, папа.

Но Леран явно был в ярости. Он шумно выдохнул, а потом жестко сказал:

— Я понимаю, дорогая, что сегодня у нас праздник. Принцесса жива и снова дома. Сегодня это будет отмечать вся столица. Но я думаю, нам с тобой пришло время серьезно поговорить…

Королева сжала руку мужа, стараясь его немного успокоить, но правитель словно не обратил внимания.

— Папа?.. — удивленно протянула девушка.

— Ответь мне, дорогая, как я могу быть уверен, что завтра тебе не взбредет в голову снова сбежать? А может, еще какая-нибудь очередная глупость?

— Папа… — с легкой обидой протянула принцесса, впрочем понимая, что король в чем-то прав.

— Отвечай, как я могу быть в этом уверен?! — грозно спросил отец.

— Полагаю, никак, — хмуро пробубнила Марисса.

Мать смотрела на нее в этот момент с грустью и легкой жалостью. Брат вальяжно подпер голову рукой и с интересом ждал, что же придумал их общий отец.

Фьералин продолжал сидеть рядом с девушкой, уверенно сжимая ее ладонь. Только это и позволяло принцессе сохранять поистине королевское спокойствие.

— Значит, ты понимаешь, что мне придется принять меры? — приподняв бровь, грозно спросил король.

— Какие же? — гася внутри себя бушующий вулкан непокорности, тихо уточнила девушка.

— Ты выйдешь замуж, — прохладно ответил отец и отвернулся, словно и сам понимал, что совершает насилие над дочерью, и теперь старался не смотреть ей в глаза. — Вы оба сделаете нам внуков, и тебе будет не до побегов… Но если будешь спорить…

— Что? Выдадите замуж силком? — до глубины души удивилась Марисса. Никогда с самого детства ее никто ни к чему не принуждал. — На ком? Хм… Может на Фьералине?

Это прозвучало как вызов. А уголки губ эриния опять дрогнули.

Леран нахмурился.

— Именно. Силком. Однако боюсь, заставить двухсотлетнего обсидианового эриния будет гораздо сложнее, чем тебя.

— Прибереги красноречие, Леран, — вдруг с тихой усмешкой вклинился тигр, кашлянув в кулак, чтобы скрыть улыбку.

— А чего тянуть? — ахнула Марисса запальчиво. — Я согласна!

И вдруг перегнулась через подлокотник огромного деревянного кресла и поцеловала эриния.

Фьералин понимал, что это провокация. И вовсе не так резко нужно было открывать глаза родителям на их отношения. Но он не мог противиться своей женщине. Его глаза сами собой закрылись, а рука ласково и нежно зарылась в черных волосах принцессы.

Несколько медленных, как патока, секунд прокатились живым огнем по позвоночнику. Марисса поняла, что она только что “выкинула” и теперь поворачивалась к родителям пунцовая, как свекла.

Взгляд дикого эриния был прям и тверд, как у зверя, готового защищать свое. Он неторопливо поднял ладонь принцессы, положив ее на подлокотник кресла и демонстративно сжал, не отводя глаз от правящей четы.

Король, кажется, перестал дышать. От сиреневых омутов его нечеловеческих радужек полыхнуло вполне ощутимым пламенем.