В объятиях зверя (СИ)

Между тем, незваный гость, хозяйничавший у сарая, наконец, распахнул дверь, и зорко огляделся, зацепив взглядом «феррари» у ворот Васиного дома. Сомнения отпали, этот мудак явился по душу девчонки. Гонец Воропаева, сука, а шныряет он тут в поисках компромата.

Пригнувшись, Зверь в два прыжка достиг иномарки, просунул руку через проем окна со спущенным стеклом, и достал оружие. Обошел соседнюю развалюху с торца, взвел курок, и бесшумно двинулся к дровяному складу, держа «ТТ» у бедра. Босые ноги покалывал гравий, впивался в ступни, но Стаса это мало волновало. Кем бы, не был пришелец, он ему мозги по стенке размажет, если тот рыпнется.

Парень торопливо скидывал сухие поленья на землю, и пропустил секунду появления Зверя. В затылок уперлось дуло, и он вздрогнул, замерев на месте в нелепой позе — с зависшими в воздухе руками.

— Не дергайся, мразь. Медленно лапы на стену, черепушку туда же. — хладнокровно велел Станислав, сопроводив приказ безжалостным пинком по голеням парня.

Тот нехотя подчинился, чуть сместился в сторону, и зло прошипел:

— Чё тебе не сидится на жопе, Зверь? Шел бы, ебал бабу, а ты вечно приключений ищешь, как та блондинка из анекдота. Думаешь, один крутой на весь город? А ни хуя, помнишь, как говорят, на каждую хитрую жопу найдётся свой болт с резьбой.

Знакомый голос заставил Зверя напрячься. Резко развернув неизвестного, он рукояткой стащил с его головы кепку, и усмехнулся, увидев перед собой побагровевшее от ярости лицо Рыси. А неприкрытое оскорбление и вовсе вывело из себя. Видимо, Рысь, учуяв, что оппонента задел зря, да еще в столь грубой форме, скукожился, стараясь стать незаметнее, и только успел прикрыть пах, когда рука Зверя оказалась на уровне его причиндалов.

Страшное дуло смотрела прямиком на ширинку, Рысь беспомощно взвыл, и грянул выстрел. Он не сразу сообразил, что пуля просвистела в опасной близости от его мужского хозяйства, однако, адреналин взбурлил в крови, и штаны бандит-таки намочил. От такого позора его чуть не вывернуло наизнанку, а Зверь, холодно глядя ему в вытаращенные глазищи, процедил, с силой вдавив оружие в печенку:

— Еще одну хуйню спорешь, станешь сам девочкой. Усёк, гондон?! Чё тут искал, падла?!

— Гулял, не туда завернул. Слушай, отвали, а? — прохрипел Рысь, с опаской покосившись на «ТТ» в руке Стаса.

— Так я и поверил, бля. Девчонку пас?

— К-какую девчонку? — проблеял Рысцов, побледнев, и забегав глазами.

Тут же согнулся от ощутимого удара под ребра, и заскулил, оседая:

— Ты чё твори-и-ишь… Говорю же, случайно я…

И снова кулак Зверя врезался в его тело, на этот раз в солнечное сплетение. Вспышка боли обожгла с такой силой, что Рысь покачнулся, и сполз на карачки. Затряс головой, прогоняя прыгающие перед взглядом точки, и прорычал:

— Короче, Зверь, ты з-заканчивай… Слово пацана даю, на хер мне девка твоя не нужна!

Стас беспощадно всадил ногой ему в живот, и тот распластался, тонко взвыв от непрекращающейся боли. Наступив на грудь поверженного противника, Зверь вскинул руку с оружием, и Рысь испуганно закрыл лицо, что-то неразборчиво мыча.

— Ты в курсе, мудак, чё случилось с твоим приятелем? С тем, головастым, как его…

— З-Зародыш он. Гоша. — проблеял Рысцов, не сводя полубезумных глаз с дула, направленного на него сверху палачом. — так это… Это ты…?

Парень окончательно сник, перестав кататься по земле, и затих. Барин позвонил с час назад, и рассказал, что Гошана отделали, как футольный мяч. Переломанные кисти, простреленные колени, вся морда в кровоподтеках, казалось, что несчастный Гошка побывал в мясорубке. Сам он нечленораздельно сипел, но ничего путного от него Лёне добиться не удалось. Теперь Рысь знал, кто так приласкал Гошку, и от понимания, что с ним может произойти то же самое, заныло в груди.

Вот оно, очередное подтверждение, что Зверь недаром носит это погоняло. Не человек он, монстр, и потому не хрен выделываться, не то, как Гошана, растопчет к чертям.

— Короче, мразь, мое терпение имеет срок годности. — присев на корточки, ткнул пистолетом в лоб ему Зверь, а глаза его хищно блеснули. — щас колешься, как на исповеди, начнёшь юлить, прострелю не только колени.

— Скажу я, — буркнул, морщась, как будто сожрал кислое яблоко, Рысцов, и шумно втянул воздух.

Лёня с него три шкуры спустит, если пронюхает, что прокололся. Но это еще бабка надвое сказала, от Барина можно скрыться, залечь пока на дно, пусть Зверь его грохнет, а там — свобода и вольная жизнь. А вот если будет сейчас выкручиваться и врать, до дома точно не доедет, сдохнет где-нибудь в сточной канаве, истекая кровью. Потому что свой приговор Рысь отчетливо читал в тяжелом взгляде Темникова.

— Тема такая… — утерев рукавом кожанки нос, сплюнул тягучую слюну Рысь, таращась на вороной «ТТ». — Барин послал по следу за девкой, флешку она схоромчила, а на видео муть такая, что Лёнчику двадцатка светит. Наводку дедок дал, вон в той хате живёт, типа, видел, как деваха копошилась в этом сарае.