В очереди за счастьем (СИ)

К счастью. Марк меня быстро уводит, но время от времени я чувствую на себе чужие взгляды. Оглядываясь, сталкиваюсь глазами либо с Федором Михайловичем, либо с этой Майей.

Когда остаюсь одна, то Лазарев-старший решает составить мне компанию.

Он молчит, но очень красноречиво меня разглядывает.

— Вы что-то хотели? — не выдерживаю первой, хотя обычно выдержка меня не подводит. Неужели, и правда, беременна?

— Хотел, но озвучивать вслух не буду. Не стоит мне провоцировать конфликт с собственным сыном.

Если он ждет, что я сама дам ему шанс поговорить о том, как Марк и Майя вместе смотрятся, он во мне сильно ошибается. Я начинаю ему рассказывать об опере, на которую мы ходили вместе с Марком две недели назад.

Лазарев-старший не выдерживает моего воодушевления и сбегает. И лишь тогда я могу перевести дух.

Глава 50

Соня

В новом лицее мне без труда удалось влиться в общую компанию. Я вообще легко нахожу контакт с другими людьми. У меня всегда было много друзей, со мной хотели общаться. Так что все не так плохо. Как могло бы быть. Кто-то скажет, что моя хандра — это подростковый каприз. На самом же деле развод родителей разрушил мои представления об этом мире. Мы хорошо жили. Теперь задумываясь о потерянном, я готова признать, что это в большой степени заслуга мамы. Это она умела сглаживать углы, поддерживать связь между членами семьи, укреплять ее. И папа… Он же к ней нормально относился, дарил подарки, помнил про праздники, не экономил ни на ней, ни на нас, детях. Казался довольным жизнью. А потом взрыв… И всё летит к чертям. И вместо заботливого отца — чудовище, жаждущее развлечений и напрочь забывшее об обязательствах. А вместо миротворца — железная леди, у которой характер потверже, чем у многих мужчин. Нет, я не осуждала маму за то, что она не ушла в одной ночной сорочке, а смогла отстоять свое. Это было правильно. Но факт оставался фактом — с Марком мне было некомфортно. И я ничего не могла с этим поделать. Хотела обратно в свою семью, где папа — защитник и добытчик, а мама — хранительница семейного очага.

— Смотри, куда идешь! — строго произнес приятный голос.

И я, вынурнув из своих размышлений, обнаруживаю себя уткнувшейся в чью-то мускулистую грудь. Поднимаю глаза и поражаюсь оттенку глаз, которые на меня смотрят. Синие… Как ночное небо. Очень яркие. Это не может быть естественный цвет…

Я в какой-то прострации. На мои плечи ложатся две сильные руки.

— Эй, ты чего? Ушиблась? — голос звучит заботливо. Глаза смотрят с участием.

В себя приходить не хочется…

Встряхиваю слегка головой.

— Нет. Задумалась… Извини… — отходить от него тоже не хочется.

И пусть такие мальчики невсерьез. Слишком избалованы вниманием девочек. Пусть…

— Мот, — резкий голос приводит в чувство нас обоих, — Ты чего с этой малолеткой обнялся? Она ж из восьмого класса.

Оборачиваюсь. А вот этому грубияну хочется треснуть по кумполу. Чем-то тяжелым.

— Ой! — вырывается у меня прежде, чем я соображаю, что так себя вести не надо, — Взрослый нашелся. С горшка-то давно слез?

Это я, конечно, зря. Мальчишка высокий, раскаченный. занимается единоборствами. Впрочем, они все тут чем-то занимаются. Их папы растят подобие себя. Улучшенные версии.

— Мелочь, иди учиться. И не приставай к взрослым мальчикам.

— Я и не пристаю, — шиплю на него гадюкой, отодвигаясь от объекта своего обожания. Врезалась я в Матвея и правда случайно. Последнее время слишком много думаю о том, что наша жизнь катится не туда.

— Ден, не пугай ребенка, — смеется Матвей.

Это почему- то обижает. Хотя я их обоих понимаю. С высоты их восемнадцати, крутых тачек, подаренных родителями на дни рождения, на которых они ездят в школу, пятнадцатилетняя я действительно еще очень и очень маленькая. Пусть и выгляжу старше. Но связываться с малолеткой никто из них не будет…

Обида, наверное, ясно читается на моем лице.

— Ладно, ладно, — Матвей, или как его зовут в местной тусовке, Мот, поднимает обе руки вверх, показывая, что признает свой промах, — Не пугай эту очаровательную девушку.

При этом улыбается… Боже, как он улыбается…

— Мот, выключай свои пикаперские штучки. Эту напугаешь, как же.

Мы пересекаемся с Денисом глазами. И, кажется, оба вспоминаем не слишком приятный эпизод из прошлого, когда он зашел в женскую раздевалку, в которой как раз переодевалась я. Замешкалась, была последней. И тут эта гора мускул. Я стояла топлес, закрылась руками. А он застыл и таращился, как идиот. Даже когда я потребовала выйти, он не ушел. Тогда я в него запустила дезодорантом. Попала по голове. Он меня выматерил. Зато неделю ходил с шишкой. Вообщем, мы не очень расположены друг к другу.